Дэвид Болдаччи - Абсолютная память

– Если их цель – наказать меня, уничтожить, то, как только они преуспеют, им больше нечего делать.

– Пока они не решат, что какой-то другой человек неуважительно отнесся к ним. И есть еще одна мелкая загвоздка – эти мерзавцы, убившие столько людей, просто уйдут. Я не намерен этого допустить. Думаю, что и ты тоже.

Декер взглянул на пистолет, потом опять на Миллера.

– Мы не можем вернуть погибших, – сказал капитан. – Мы можем только одно. Поймать тех людей, которые их убили, и убедиться, что они больше никогда не причинят вреда ни единому человеку. Вот так. Может, это и немного, но в цивилизованном мире это все, что у нас есть.

– В цивилизованном мире?

– В котором всегда есть части, лишенные цивилизации.

Декер чуть пошевелился на стуле, но его мысли зашевелились намного сильнее.

– Кто сообщил об инциденте? Происшествии в доме Ланкастеров?

– Эрл Ланкастер. Он был с Сэнди на школьном мероприятии. Их не было дома почти до одиннадцати. Тогда они нашли то, что нашли, и позвонили «девять-один-один».

– Кто-нибудь что-то слышал или видел?

– Еще опрашиваем. Пока все глухо. Было темно, шел снег. Легко проскользнуть внутрь. Они могли принести манекены сложенными, а потом быстро надуть их. – Миллер потер лоб. – Слава богу, что они не выбрали живые цели.

– И это странно, поскольку они без проблем убивают кого угодно.

Капитан задумчиво кивнул.

– Знаешь, кажется, будто эти люди могут становиться невидимыми.

– Они вполне видимые. Просто безобидные.

– В смысле? – спросил Миллер.

– Не опасны. Не выделяются. Настолько обычные, что их никто не замечает, даже когда они рядом. И это превращает их в невидимок, потому что люди их не запоминают.

– Ну, один из них переоделся копом, чтобы схватить Лафферти.

– Нет, не копы. Полицейские привлекают внимание. Эта маскировка использовалась специально для Лафферти. Нет, я имею в виду нечто совсем обыденное, которое просто сливается с фоном.

– Результаты опросов соседей будут у нас примерно через час. Не хочешь подъехать в участок и заняться ими?

Декер посмотрел на своего бывшего начальника.

– Чтобы мне было не скучно?

Миллер встал.

– Декер, ты взрослый человек. Если ты захочешь убить себя, то убьешь. Я никак не смогу тебя остановить. Но пока ты жив и здоров, я бы хотел воспользоваться твоими услугами. Так что давай поедем в участок и посмотрим, нет ли там чего.

Он повернулся и вышел за дверь.

Декер еще несколько секунд сидел, потом встал, сгреб пистолет, засунул его в карман пиджака и последовал за Миллером.

Спустя четыре чашки кофе и завтрак в виде черствого буррито Декер отодвинулся от стола, за которым просматривал отчеты, и направился в туалет. Когда он вышел, увидел подпирающую стенку Алекс Джеймисон, которая явно дожидалась его. Она смотрела на Амоса, сложив на груди руки и притоптывая каблуками по линолеуму.

– Похоже, я пропустила свой рейс, – сказала она.

– Всегда найдется другой.

– Возможно. Возможно, я отправлюсь куда-нибудь в теплые края. Когда мы здесь закончим.

– Это не ваш бой. И не ваши заботы.

– Декер, хватит.

– Что вы здесь делаете?

– Хотела вас увидеть. Чтобы вы знали, я по-прежнему работаю с этим делом. И Миллер позвонил мне. Он знал, что я ездила с вами в институт и была с вами, когда вы нашли Сайзмора.

– И?..

Из-за угла показался Миллер.

– И я подумал, что нам не повредит еще одна пара свежих глаз. Я не настолько горд, чтобы отказываться от помощи. – Он указал на обоих. – Так почему бы вам не заняться делом?

– Она не работает в полиции.

– Вы тоже, – огрызнулась Джеймисон.

– Где Ланкастер? – спросил Декер.

– Где и должна быть, со своей семьей. А теперь идите!

Декер неохотно привел Джеймисон в комнату, и они начали заново просматривать показания соседей Ланкастеров и данные полиции.

«Пожилая женщина и собака.

И собака. Не опасная.

Иногда люди что-то упускают, вспоминая, только если им задают конкретный вопрос».

Декер запустил свой ЦВМ и прокрутил его к показаниям соседей, которые собрала полиция после убийства его семьи.

Никакой пожилой женщины с собакой. Но был пожилой мужчина, вышедший на прогулку. По описаниям он немного сутулился, выглядел немощным, опирался на трость и никак не сочетался с ужасной бойней, произошедшей в ту ночь, которую наверняка учинил сильный, одержимый убийством мужчина в расцвете сил.

«Совершенно безобидный. Никто не смотрел на него дважды. Никого не интересовало, кто он. Или почему он был там в тот вечер.