Ларс Кеплер - Зеркальный человек

– В какую? – Памела достала из мешочка телефон.

– В Эстерсунде. В больницу в Эстерсунде.

Идя по гостиничному коридору, Памела не замечала, что халат у нее развязан. Она набрала номер Мартина и с нарастающей тревогой стала вслушиваться в гудки.

Никто не ответил. Памела побежала, потеряла тапку, но не стала возвращаться за ней.

Из-за мягкого коврового покрытия шаги звучали глухо, будто она бежала под водой.

Памела позвонила Алисе, но телефон переключился на голосовую почту.

Нажав кнопку лифта, Памела сбросила вторую тапочку и дрожащими пальцами снова набрала номер Мартина.

– Возьми трубку, – шептала она.

Не дождавшись лифта, Памела выбежала на лестницу и, держась за перила, помчалась сразу через две ступеньки.

На площадке второго этажа она чуть не упала, споткнувшись о забытое пластиковое ведерко с мастикой для пола.

Памела обежала его и помчалась дальше, пытаясь понять слова блондинки.

Опасности нет.

Но почему они на звонки не отвечают?

Спотыкаясь, Памела ввалилась в коридор третьего этажа, пошатнулась, оперлась рукой о стену, побежала.

Задыхаясь, она достала карту-ключ, вошла в номер и бросилась прямо к письменному столу. Потянулась к трубке стационарного телефона, опрокинула подставку с брошюрами на пол, позвонила на стойку портье и попросила заказать такси.

Натянула одежду прямо на бикини, схватила сумочку, телефон и вышла из номера.

Сидя в машине, Памела продолжала набирать номера Алисы и Мартина и отправлять им сообщения.

Наконец она дозвонилась до больницы. Ответившая ей женщина заявила, что не может ничего сообщить.

Сердце зашлось, и Памела еле сдержалась, чтобы не наорать на женщину.

За окном мелькали стволы, с деревьев рушился снег. В солнечном свете темной стеной выстроились ели. По просеке протянулись заячьи следы. Дорога была мокрой от снежной каши.

Стиснув руки, Памела молилась, чтобы с Мартином и Алисой не случилось ничего ужасного.

Мысли проносились в голове с дикой скоростью. Сначала Памела увидела, как взятая в прокат машина, переворачиваясь, катится вниз по снежному склону, потом – как медведица ломится через ельник, еще потом – как рыболовный крючок впивается в глаз, как нога ломается прямо над ботинком.

Она позвонила Мартину и Алисе уже раз тридцать, она отправляла сообщения и электронные письма. Когда такси въезжало в Эстерсунд, ответа все еще не было.

Больничный комплекс оказался большим; коричневые здания, застекленные переходы блестят на солнце.

Снег таял, по асфальту бежала вода.

Водитель повернул и остановил машину у въезда для «скорых». Памела расплатилась и с гудящей от беспокойства головой вышла из машины.

Она торопливо прошагала вдоль коричневой стены, украшенной примечательным, похожим на дерево узором, пробежала, словно по загону, в приемный покой, на ватных ногах подошла к стойке регистратуры и назвалась. Собственный голос слышался ей, словно издалека.

Дрожащей рукой Памела протянула удостоверение личности.

Бородатый мужчина за стойкой попросил ее посидеть в приемной, но Памела осталась стоять, рассматривая собственные сапоги и черный коврик под ногами.

Наверное, можно поискать на новостных сайтах информацию об автомобильных авариях, но Памела не могла заставить себя взять телефон.

Еще никогда в жизни ей не было так страшно.

Памела сделала несколько шагов, обернулась и посмотрела на бородатого.

Ей казалось, что она не выдержит ожидания. Надо идти, искать мужа и дочь в разных палатах интенсивной терапии.

– Памела Нордстрём? – К ней подошла санитарка.

– Что произошло? Мне никто ничего не говорит. – Памела проглотила вставший в горле комок.

– Не могу сказать. Переговорите с врачом.

Они шли по коридору. Вдоль стен выстроились каталки, то и дело разъезжались двери с грязными стеклами.

В приемной плакала какая-то старуха. В аквариуме рядом с ней стайкой плавали блестящие рыбки.

Памела и санитарка вошли в отделение анестезии и интенсивной терапии. По коридору пробежали медсестры.

В отделении был сливочно-белый пол и пахло дезинфицирующими средствами.

Встретившая Памелу веснушчатая медсестра успокаивающе улыбнулась.

– Я понимаю, что вы волнуетесь, – сказала она, пожимая Памеле руку. – Но опасности нет. Все будет хорошо, честное слово. Скоро вы сможете поговорить с врачом.

Следом за медсестрой Памела вошла в палату интенсивной терапии. Ритмично всхлипывал аппарат искусственного дыхания.