Эва Гарсиа Саэнс де Уртури - Водные ритуалы

– Надеюсь, Гектор дель Кастильо сообщит нам что-нибудь важное, – сказала моя напарница.

Мы переступили порог отреставрированного здания и поднялись на четвертый этаж, где располагался кабинет Гектора. Накануне, когда мы с Эстибалис решили, что надо съездить в Кантабрию, я написал ему письмо, и Гектор не замедлил любезно ответить.

Когда мы вошли в кабинет, он стоял у окна спиной к нам, любуясь великолепным видом. Затем приветливо и спокойно посмотрел на меня и шагнул навстречу.

Гектор был на несколько лет старше меня, а неизменный строгий костюм добавлял ему солидности. Невысокого роста, светлые волосы, карие глаза, квадратная нижняя челюсть и учтивые манеры. Ответы его звучали продуманно, и, казалось, ничто не может выбить его из колеи. Я знал о познаниях Гектора в археологии и хотел услышать его мнение относительно того, что случилось в туннеле Сан-Адриан.

– Инспектор Ланеро… – Гектор с улыбкой приветствовал Пауланера. – Инспектор Айяла, вы не представляете, как я рад снова вас видеть! Добро пожаловать в наши края!

Мы тепло пожали друг другу руки.

В первый момент он не заметил моей афазии, и Эсти пришла на помощь, прежде чем мы оба почувствовали неловкость.

– Я инспектор Эстибалис Руис де Гауна, можете называть меня инспектор Гауна. Я возглавляю расследование, в котором был задействован предмет, украденный из вашего музея: Кабарсенский котел. Инспектор Айяла – один из наших экспертов; сейчас он выздоравливает от афазии, к которой привела черепно-мозговая травма, полученная в ходе предыдущего дела. Вот почему он не сможет с вами говорить.

– Можешь обращаться ко мне на «ты», не такой уж я старый, – спокойно ответил Гектор, приглашая нас сесть на свободные стулья перед огромным ореховым столом, пока сам устраивался в кожаном кресле. – Я слышал о травме инспектора Айялы, однако предпочел не затрагивать эту тему, когда вчера он со мной связался. В последние месяцы средства массовой информации только и говорили, что об убийствах в Витории. Скажи, инспектор Айяла, как тебе удобнее с нами общаться.

«Я пишу на мобильнике, показываю экран, ты отвечаешь» , – быстро набрал я, и Гектор улыбнулся.

– Значит, вся надежда на костыли, – пробормотал он. – Как тебе угодно, инспектор. Пусть будет.

– В пятницу наш полицейский участок связался с вами и директором Музея древней истории, чтобы сообщить, что украденный предмет найден. Следственный отдел и наш департамент исторического наследия ведут переговоры с техниками, и как только полицейский участок Витории получит все данные, необходимые для текущего расследования, котел вернут и грамотно отреставрируют, – начал Пауланер.

– Все верно, – подтвердил Гектор.

– Инспектор Ланеро представил нам отчет с твоим заявлением и заявлением сотрудников, поэтому мы не будем касаться этой темы, – продолжила Эсти. – Насколько я знаю, предмет был помещен в витрину временной экспозиции, посвященной кельто-иберийской культуре на Кантабрийском карнизе. В зале, куда он был помещен, нет камер видеонаблюдения. Я знаю, что ты передал коллегам записи с камер, висящих у входа в здание, но ничего необычного на них не обнаружено: только посетители и сотрудники. Были взяты отпечатки со всех оконных рам, через которые мог выйти вор или воры, но совпадений с преступниками, задержанными за аналогичные преступления, не найдено.

– Так и есть. Этот музей основала моя семья, и финансируется он из фонда моего покойного брата, Хайро дель Кастильо, который при жизни был известным меценатом. Мы не можем рассчитывать на финансирование, получаемое государственными музеями, поэтому система безопасности ограничивается камерами у входа и охранниками, которые дежурят в дневное время. У нас нет сотрудников, работающих по ночам, да мы никогда в них и не нуждались. Особенно прискорбно, что украли именно эту вещь: я, как кантабрийский историк, испытываю к ней особые чувства, к тому же котел нам временно уступил Музей древней истории Кантабрии, и мы оказались в очень неудобном положении. Вы не представляете, какое облегчение мы почувствовали, когда его нашли! Но раз из Витории приехали два инспектора отдела уголовного розыска, его пропажу наверняка сопровождали какие-то тревожные обстоятельства… Я так понимаю, вы хотите обсудить их со мной?

Я кивнул. Гектор оказался человеком проницательным, с панорамным взглядом на события.

– Предмет нашего разговора строго конфиденциален, мы делимся секретной информацией. Судья объявил о тайне следствия, – вмешалась Эстибалис.