Виктория Калинина - Дело об исчезающих людях

– До завтра, – я мрачным взглядом проводила скрывающуюся за поворотом к парковке спину в тёмном пиджаке. Ведь вроде даже одевается в костюм, а носит его так, что ощущения официальности вообще никакого. С тем же успехом мог бы в футболке на работу ходить. Хотя такое вообще не представить – наш «граф» едва ли позволит себе настолько неформальный вид.

Я специально пошла медленно, чтобы оказаться на парковке тогда, когда коллега уже заберётся в свою машину и уедет. На улицах почти не осталось людей – как только наступил вечер и подул холодный ветер, все разбрелись по домам, предпочитая проводить это время в более уютной обстановке. Да и солнце уже успело скрыться, и только фонари вдоль дорог освещали засыпающий город.

Предвкушая, как буду ехать по опустевшим улочкам на велосипеде, я вытащила ключи от цепочки и, крутя их на пальце, свернула за угол. Совсем скоро я буду дома и наконец – то высплюсь.

На парковке позади здания почти не осталось машин – только две легковушки разместились неподалёку от стоянки велосипедов, и ещё одна виднелась у самого выезда. Транспорта Клима видно не было, отчего моя улыбка стала ещё шире, и я спокойно побрела вдоль стены дальше.

Однако на обычно такой тихой парковке сейчас оказалось шумней, чем на улице с другой стороны здания. У ближайшей к нужному мне месту машины стояли двое парней и что-то очень оживлённо обсуждали. Хотя их общение на повышенных тонах напоминало скорее ругань, нежели обычный разговор.

Вмешиваться в чужое общение и вообще показывать своё присутствие в одном с ними пространстве не хотелось. И я тихо направилась к своему велосипеду, снова возвращаясь к мыслям о доме.

– Думаешь, это последствий иметь не будет? – довольно громко поинтересовался один из спорящих, – Я тебе сколько раз говорил о том, что надо держать себя в руках!

Я невольно поморщилась от громкого в вечерней тишине голоса и ускорила шаг. Подслушивать в мои привычки не входило, а тут не слышать оказалось просто невозможно.

– За собой следи лучше, – отрезал собеседник, – И ты мне не нянька, в конце концов. Сам разберусь.

Хоть парни и говорили на повышенных тонах, но всё же голос последнего человека прозвучал несколько знакомо, и я машинально бросила всё-таки взгляд в их сторону.

Спорщики стояли по обе стороны от передней части тёмного легкового автомобиля, будто собирались уезжать, но так и остались спорить поверх крыши транспорта. Тот, чей голос вызвал у меня ассоциацию, стоял у водительской двери и мрачно смотрел на пассажира. И я совершенно неожиданно для себя узнала в нём Йена. Растрёпанные чёрные волосы ещё больше ерошил прохладный вечерний ветер, и парень теперь оказался в чёрной куртке, напоминающей собой рубашку с закатанными рукавами и поднятым воротником. Но всё же это действительно был мой знакомый компьютерщик, хоть и выражение его лица казалось мне совсем непривычным. Обычно Йена было невозможно вывести из себя, но сейчас его голубые глаза сверкали отчётливо раздражённо, а губы сжались в тонкую черту. Отчего-то мне тут же захотелось свалить с парковки даже без велика.

Стоило этой мысли только появиться, как ключ, который я всё ещё крутила на пальце, соскочил и громко звякнул об асфальт. На мгновение прикрыв глаза, я мысленно выругалась, а затем поторопилась подобрать своё имущество. На парковке повисла тишина, от которой стало ещё более неудобно и неловко.

Выпрямляясь, я осторожно глянула в сторону машины и с сожалением убедилась в том, что оба парня смотрят теперь на меня, а не друг на друга. Надо было, наверное, идти вместе с Климом.

Человек, споривший с Йеном, прежде стоял ко мне боком, поскольку облокачивался на крышу автомобиля. Теперь же он повернул голову, и я с лёгким удивлением заметила, что незнакомец несколько похож на самого Йена – такой же черноволосый со схожими чертами, вот только лицо его было несколько более узким и заметно более серьёзным. Вдобавок к и без того производимому впечатлению он ещё и нахмурился, отчего взгляд парня стал в разы жёстче.

Йен удивлённо уставился на меня и покачал головой, опустив на мгновение взгляд на крышу автомобиля. А вот его товарищ напротив хмыкнул и, скрестив руки на груди, прислонился спиной к пассажирской двери, чтобы смотреть прямо на меня. Прохладный ветер, гулявший по почти пустой парковке, весело трепал поднятый воротник его белой рубашки и край чёрного галстука, выбившегося из-под не застёгнутой чёрной жилетки.