Яков Калинин - Первый шедевр

– Ты действительно хочешь знать, насколько глубока кроличья нора?

И не дождавшись ответа, сваливает то, что когда-то было Грегори Бойлом в бочку. И закрывает крышку.

Ощущение затянувшегося падения прервало чувство удара о землю – Грегори вздрогнул, сильно мотнув головой. Замерзшие мышцы отозвались тупой болью, лицо и руки все еще горели. Он застал себя, прислонившегося к мокрому камню, расцарапавшему ему спину. Дождь, кажется, давно закончился, а темная ночь должна вот-вот смениться ранним утром – солнце еще не взошло, но в лесу уже слышалось пение птиц. Грегори попытался подняться, но ноги его совсем не слушались, к земле тянула и мокрая холодная одежда.

Надо пошевеливаться, пока сюда не набежали туристы и охрана.

Грег на четвереньках подполз к краю канавы. Опершись на руки, он смотрел на мешок с останками Тима. Реакция уже не была такой бурной, как ночью: в чреве еще слышалось тихое шипение, поток воды в русле тоже угомонился, но грязная вода почти полностью скрывала пакет.

Не лезь в воду. Там все еще может быть щелок, который разъест твои руки.

Грег взял лопату и, встав на колени, отодвинул острием мешок от узкого горлышка канавы, давая воде уйти. Мешок нехотя поддался – он был почти полностью заполнен тяжелой жидкостью. Грегори перевалил ноги в канаву и осторожно, опираясь на мокрую землю, спустился, достал из кармана небольшой швейцарский нож, острием которого проткнул дно пакета, где была верхняя часть трупа.

Момент истины – время увидеть результаты первого криминального эксперимента.

Грег с трудом потянул нож вверх, разрезав плотный черный полиэтилен, отпрянув от отверстия. Из мешка извергнулся темно-красный кисель, медленно просачивающийся дальше по руслу ручья, воняющий мясным бульоном, который забыли на несколько дней на жаре. Грегори отпрянул, усевшись на край канавы, он наблюдал, как кисель шипит, отравляя почву и воду все дальше и дальше. Плоть и грязь, смешанные в единую жидкую массу. Он приподнял мешок с другого конца, когда кисель стал выходить туже. Содержимое мешка его пугало, но в то же время интриговало: что же осталось от переваренного трупа Тима?

Солнце заиграло на листьях деревьев – ночь осталась позади, теперь шансы на его обнаружение случайными свидетелями и, не дай Бог, полицией возрастают многократно. Надо действовать быстро.

Онемевшими конечностями он попытался вытащить мешок из канавы, но ничего не получилось. Тогда Грегори осторожно начал дальше резать мешок, зажимая края, чтобы пары щелока не ударили в нос и не нанесли химический ожог дыхательных путей. Когда лезвие преодолело долгий и сложный путь, Грегори задержал дыхание и отпустил края.

На полотне в «собственном соку» лежал розовый скелет Тима, пористый, как пемза для чистки пяток. Грег осторожно кончиком пальца потрогал поверхность черепа – горячий. Тогда он занес лопату и вонзил ее в тазовую кость, та с глухим звуком раскрошилась на мелкие части, на месте удара остался розовый порошок.

Не теряй времени – кроши, ломай, закапывай!

И Грег, превозмогая боль в ледяных мышцах, начал раскалывать кости Тима, которые крошились, как овсяное печенье. Он крошил до тех пор, пока ему самому не стало жарко, пока содержимое мешка не превратилось в розовое влажное крошево, напоминающее мокрые опилки. Запыхавшись от таких трудов, Грегори осторожно взял пальцами полотно, с которого в ручей стекли останки Тима. Так же осторожно он свернул полиэтилен, стараясь не касаться внутренней части, и кинул сверток в тачку. Лопатой стал забрасывать землю обратно в канаву, чтобы прикрыть костную массу на ее дне.

Когда дело было сделано, Грег оглядел место преступления: можно было легко заподозрить, что здесь что-то копали, но издали место не привлекало внимания. Единственное, что его смущало – это следы тачки в грязи, но за парочку дождливых дней они должны были исчезнуть. Он вытащил тачку из канавы и направился в дом Стоунов.

Грязный, мокрый, замерзший Грег катил тачку по узеньким тропинкам, скрывая лицо под козырьком бейсболки. Приблизившись к озеру, он достал из кармана пузырек с зубами Тима, пересыпал в руку и, осмотревшись по сторонам, запульнул как можно дальше от берега. Людей все еще не было, что успокаивало Грега. Утреннее солнце совсем не грело, малейший ветерок закрадывался в саму душу, заставляя тело все больше дрожать. Уходя из парка, он скинул разрезанный мешок из-под трупа в мусорный контейнер для переработки пластика, теперь для другого мусора там не оставалось места.