Кейси Доуз - Шанс

– Да?

Секундное молчание.

После чего с сомнением:

– Генри? Это кто-то поет там у тебя?

– Да – тру переносицу – какая-та напившаяся мадам.

– Ты где?

– В баре у Барри.

– Где?

– В баре у..

– Ничего не понимаю, Генри, ты же собирался просто отнести пальто в прачечную. Как ты оказался в баре?

– Тут новичкам в день приезда наливают бесплатно.

– Что-то вроде ресторана?

– Ага, как же – фыркаю – это не НЮ, детка. Скорее что-то ближе к кабаку, причем самому отстойному. У них тут только водка с соком, так что я уже иду домой.

– Хорошо – все еще небольшое сомнение – стейки уже как раз готовы. Мы тебя подождем.

– Ладно. Минут через десять буду.

– Только будь осторожен, на улице уже темно.

– Все нормально.

– Люблю тебя.

– И я тебя.

Отбой.

Сую телефон теперь уже в карман джинс и возвращаюсь в главное помещение. Возьму куртку, сделаю еще один глоток, чтобы согреться перед улицей, а домой.

– Что за.. – хмурюсь, подойдя к столику.

Если бы не моя собственная куртка, висящая на спинке стула, я бы решил, что ошибся столом. Потому что стакана с водкой как не бывало, зато стоит другой, совершенной полный, с какой-то темной жидкостью.

Осторожно беру его, принюхиваюсь.

Бурбон.

Чуть отпиваю.

Весьма хороший бурбон. Неужто нашлась Дикая Индюшка? Но зачем Барри понадобилось менять мои стаканы за ту неполную минуту, пока меня не было? И с чего вдруг он решил сжалиться и решить, что для меня этот бурбон все-таки есть?

А даже если так – зачем унес водку? Да, она мне не сдалась, но я привык, что в сфере обслуживания все должно подчиняться логике и желаниям клиента. Никто не может в его отсутствие, пока он отлучился в уборную, просто брать и переставлять все на свой манер. Это как минимум недозволительно, даже если изменилось в лучшую сторону.

Это странно.

Беру стакан и подхожу к барной стойке:

– Барри!

Обслужив очередного клиента, старик резво подходит ко мне:

– Да, парень?

– Что это? Я ушел на минуту, а мой стакан куда-то пропал, зато появился этот.

– Вот же счастливый денек, да? – хохочет он.

– Нет, серьезно – я даже не улыбаюсь.

– Это тебе подарок.

– От тебя?

– Ага, разбежался. Вон, от Ронни – он кивает мне куда-то в сторону – специальный заказ. Попросил заменить твой стакан на этот, с кой чем более холеным.

Я оборачиваюсь в указанном направлении. В противоположной стороне зала, совсем рядом со сценой, за одним из центральных столиков, сидят парень и женщина. Они так контрастируют в возрасте и одежде, что создается впечатление, что это аристократичная мамаша и ее сынок-алкоголик.

Парню не больше тридцати, легкая щетина, небольшие синяки под глазами. Лощеная рубашка (разрази меня гром, если это не последняя коллекция дольче) с половиной расстегнутых пуговиц, джинсы и шелковый пиджак, наполовину стянутый назад (все в темной палитре). Каштановые волосы в хаотичном беспорядке. Пара темных перстней блестят на пальцах правой руки. Женщина – ей точно за пятьдесят. Седые волосы собраны в какую-то причудливую куполовидную прическу на голове с кучей заколок. Пальцы обоих рук покрыты перстнями. Белое обтягивающее платье чуть ниже колен, а сверху какая-та серебристая накидка. Губы ярко смазаны темно-бордовой помадой, а брови чуть нахмурены, словно она смотрит на все в этом мире с определенной высоты своего высокомерия.

Мне требуется мгновение, чтобы узнать в этих двоих известную писательницу эротических романов Белль Ромстранг (поднявшуюся на Олимп уже в преклонном, для начала карьеры, возрасте – не более четырех лет назад; однако успешно оттеснившую самых сильных своих конкурентов) и сценариста самых успешных ужастиков за последние три года (и самого молодого успешного сценариста в этой отросли) – Рональда Бристона. Или Ронни Бри, как он больше известен публике.

И вот последний, внимательно глядя на меня, с легкой улыбкой поднимает правую руку и небрежно машет мне. После чего соответствующим жестом приглашает за их столик.

Сбитый с толку, оборачиваюсь обратно к Барри:

– Этот Ронни попросил дать мне стакан с бурбоном?

– Ага.

Но вот новый клиент и Барри опять отходит.

С чего Ронни Бри угощать меня Дикой Индейкой? Но, видимо, у Барри он вызывает определенное уважение, раз для него (и даже для меня по его просьбе) этот бурбон здесь вдруг нашелся. Что удивительнее всего – Барри ведь даже не смутился, говоря мне о напитке в стакане, про наличие которого еще некоторое время назад говорил совершенно другое.