Семён Субботин - Дубль два

– Надеюсь, больше не свидимся. Не сердчай, братец, – с этими словами капитан опустил съёмную часть борта и руками столкнул дельфина в его родную стихию. Едва коснувшись водной поверхности, молодой самец как будто бы сразу ожил и воспрял духом, шлёпнув мощным хвостом по глади на прощание.

Оставшиеся шестеро членов команды не мешкали и таскали огромными вёдрами нынешний улов в рефрижераторные трюмы для дальнейшей обработки.

– Чайки летят за траулером, потому что тупые и думают, что сардин выбросят в море, – очередное многозначительное высказывание от Пола Бертани, которое Логан запомнил на всю оставшуюся жизнь.

Все четверо спасателей присоединились к остальному непокладающему рук экипажу, в стремлении обработать и заготовить богатую добычу, как можно скорей и качественней.

Закончили рыбный разбор они далеко за полночь, значительно вымотавшись и мгновенно уснув, лишь только добравшись до коек и едва коснувшись ухом подушки. Руки и спины ломило от тяжёлого труда, нос совершенно ничего не чувствовал из-за смрада внутренностей и кишок, а голова не соображала от навалившейся усталости.

Никто из членов экипажа, включая боцмана-механика Билла, не заметил, как небольшое судно отклонилось от прежнего курса всего на несколько градусов, идя на скорости в восемь с половиной узлов прямо в пролив Кабота. Этот пролив был знаменит тем, что даже опытные моряки не могли со стопроцентной вероятностью пройти местный фарватер, то и дело натыкаясь на дерзкие подводные скалы.

Ровно в семь утра капитан упал с налёжанного места в каюте, испытав на себе силу притяжения и силу противодействия одновременно. Мощный толчок, идущий снизу корпуса корабля, взбодрил весь экипаж, заставил их проснуться и резко прийти в себя. Комнаты команды, расположенные на нижней палубе, начали быстро заполняться поступающей ледяной водой. Огромная пробоина в рефрижераторном трюме громко и однозначно намекала, что работу прошлым вечером они провели напрасную, что у них есть буквально несколько минут, чтобы выбраться на палубу, надуть две имеющиеся лодки и пытаться спастись хотя бы на них.

Тэд Филиппс покидал корабль, как и положено капитану – последним, запрыгнув в резиновую лодку, в которой уже находились трое – боцман Билл Блоукамп, здоровяк Нил Фрейзер и философ Пол Бертани. Пятеро других членов экипажа расположились в другой, плывшей параллельно с ними. “Мэйфлауэр”, корабль, названный в честь галеона, на котором англичане в 1620 году пересекли Атлантический океан и основали первую колонию в Северной Америке, уходил на дно прямо на их глазах за считанные минуты. Нижняя палуба уже скрылась под водой, линия погружения доходила до надписи и сверху торчала только одинокая капитанская рубка.

– Где малец? Никто не видел Логана? – старина Пол заметил, что молодого кока нет ни в их, ни в соседней лодке.

– Неужели он уснул на камбузе? – капитан уже было собрался прыгать в холоднеющею воду, но увидел взбирающегося на мостик щуплого поварёнка.

Логан Элмор тащил на себе два больших вещмешка, собранных второпях на его маленькой кухне. Сырая морковь и сухие хлебцы, вяленые томаты и несколько кусков жареной оленины были в одном из них, во второй же он успел снарядить несколько бутылок с соком и водой.

– На вёсла! Этот парень не промах, запомните мои слова, – Тэд направил спасательную лодку за коком и его провиантом.

Три долгих дня десяток мужчин болтало по открытому заливу с этим малейшим запасом и еды. Холодный и влажный ветер, казалось, пронизывал насквозь и пробирал до самых костей. Как бы честно и справедливо они не делили скудную снедь, но она кончилась ко второму вечеру. Привязав лодки друг к другу, они медленно дрейфовали в надежде на проходящее мимо судно. Горизонт в любом направлении взгляда был безысходно чист, пока на четвёртый день вынужденного бедствия они не заметили крохотную черную точку вдалеке.

Откуда-то вдруг взявшиеся силы позволили налечь на две имеющиеся пары весел и с каждым часом укрупнять точку до уже вполне видимого острова. Измождённые и замёрзшие, они лишь к вечеру добрались до небольшого клочка суши, сплошь покрытого камнями и скалами. Хлипкие надувные лодки окончательно изорвались при бесконечных попытках причалить к острому берегу.

Разбившись на три группки, команда изучила доверенный им островок вдоль и поперёк, но не нашла ни пресной воды, ни какой бы то ни было еды.

Проклятый безжизненный булыжник под уставшими ногами, без единого живого существа вокруг, без деревца или травинки, один только бесчувственный гранит, обдуваемый холодным и гнилым ветром.