Неизвестно, сколько он стоял бы еще, в состоянии глубочайшего эстетического экстаза, но тут вдруг громко хлопнула дверь, и в помещение ворвался, гремя лотком с инструментарием, всегда какой-то суетливый, всклокоченный, низкорослый, прихрамывающий на правую ногу дежурный санитар Яшка.
– О, привет, Валерьяныч.
– Здорóво, Егорыч, – Александр с трудом выныривал из маниакально-восторженной одури.
– Красава, да? Ей бы жить, учиться, любить, детей рожать, а тут вишь ты как…
– М-м…
А ты че застыл? – Яков метнул острый взгляд и гаденько хохотнул. – Готовишься к акту некрофилии?
– Слушай, иди… куда шел.
– Все, извини. Эт я так, шуткую. Моя сення к теще с ночевой рванула. Сам понимаешь, настроение какое. Жить хочется!
Сашка, как всегда, в подобных ситуациях, вдруг почувствовал себя виноватым:
– Да без обид.
– Ладно Саша, теперь по делу. Волосы я почти не трогал. Черепушку вскрыл аккуратно, сзади, по стандартной схеме? В чем-то еще моя помощь требуется?
– Пока нет. У тебя дел и так выше крыши, – при мысли о звуках распила черепных костей внутри что-то защемило. Шура неловко кашлянул. – Пока ты мне не нужен. Начну сам, а минут через сорок – подходи.
– Лады. Тогда я пока к морфологам метнусь, там работы полно. Протокольных стекол с десяток, наверное, приготовить надо. Если что – свисти.
На том дверь за словоохотливым коротышкой захлопнулась.
Тишина.
Усилием воли Александр постарался избавиться от наледи сюрреалистического ступора, в котором пребывал пять минут назад.
«Что это я? Первый раз, что ли? Успокойся, идиот! Это же стандартное вскрытие», – уставившись на мокрый, уложенный кафельной плиткой покатый к центру пол прозекторской, с решетчатым сливным отверстием в центре, он потихоньку приходил в себя.
Хмельная оторопь вроде бы слетела. Мир вновь казался таким же привычным, как обычно.
Пора работать.
Скрипнув зубами, доктор крякнул и, встряхнувшись, приступил к внешнему осмотру, стараясь при этом воспринимать объект изучения не как уникальный биологический композит, а как учебную резиновую куклу-макет.
Кожа бледная, ровная, огромные миндалевидные глаза, как и положено, потускневшие. Ух! Налицо гетерохромия 4 4 Гетерохромия (от греч. ἕτερος – «иной», «различный», χρῶμα – цвет) – различный цвет радужной оболочки правого и левого глаза или неодинаковая окраска различных участков радужной оболочки одного глаза. (прим. автора).
– редчайшее явление у человека: радужная оболочка правого глаза девушки была охряно-янтарной, (как у кошек некоторых пород), левая радужка была насыщенно-зеленого оттенка, при этом окружена тотальным субсклеральным кровоизлиянием придающим глазу вид круглого изумруда, окантованного сферой красно-черного граната.
Так, теперь слизистые оболочки: вроде бы все в норме.
Стоп!
Ничего себе! Мертвая принцесса, лежавшая перед ним, оказалась девственницей.
«Мать честнȧя! Бывает же, в 24 года, да еще с такой внешностью».
Ну что ж, а теперь вскрытие.
Он решительно взял реберный нож, и, стараясь не смотреть в лицо молодой женщины, резко, с усилием, провел клинком по грудине.
Процесс пошел. Внутри у него будто что-то сломалось. Последний флер морока слетел окончательно. Все, он врач судмедэксперт. Никаких сантиментов. Перед ним лежало очередное тело, не более того. Работать стало удивительно легко.
Пара профессиональных движений и под нажимом сильных мужских рук грудная клетка объекта раскрылась, как устрица в ресторане.
– Боже, девочка, да у тебя тотальная транспозиция 5 5 Транспозиция внутренних органов ( situs inversus ) (также называемая зеркальным расположением внутренних органов) – редкий вариант нормальной анатомии, в котором основные внутренние органы имеют зеркальное расположение по сравнению с обычным нормальным положением: сердце находится с правой стороны, печень расположена слева, желудок справа и т. д. (прим. автора).
! Да что же это такое!? Чудес все больше и больше. Будто инопланетянку препарируешь, – Алекс с ужасом представил, как ему придется помучиться с протоколом вскрытия.
Тем не менее, работа шла споро. Он уже по нескольку раз перелопатил все органы и системы пострадавшей, но, как ни старался, причины летального исхода так и не усмотрел.
Все: мозг, сердце, сосуды, печень, легкие, почки и другие органы были в идеальном состоянии. Совершенно ни каких следов травм, онкологии и прочей фатальной гадости.
Читать дальше