Эдвард Шулус - Кракену пора обедать

«Хорошо», – подумал он, подойдя к окну.

Серый и тяжёлый город пробудился ото сна значительно раньше него, так что жизнь на улице уже вовсю кипела. Мальчишка продавал газеты, а мужчины и женщины покупали их. Слева направо и справа налево спешили разные люди: высокие и низкие, толстые и худые, и иногда проносились экипажи, запряжённые лошадьми. Тучи хмурились, но пока что терпели и держали всю влагу в себе. Сильный ветер гнал их далеко за горизонт, так что сегодня могло обойтись и без дождя. Заметив согбенного старика с тростью в руке, ковылявшего вдоль кирпичной стены дома, детектив вспомнил о своём заказчике, Чарльзе Данне, таком же дряхлом и немощном на вид.

«Да, с его делом не должно возникнуть никаких трудностей», – самоуверенно решил он.

Сегодня, на свежую голову, дело Анны Данн показалось ему совсем простецким и пустяковым. С такими мыслями Уолтер прошёл в прихожую, обулся, надел пальто, взял шляпу и покинул дом.

Он решительно шагал по улице, разрезая толпу и вглядываясь в лица прохожих. Ему навстречу плелись хворые старики с физиономиями смятыми и беззубыми, потрёпанные отцы семейств и одетые с иголочки кредиторы. Мостовую попирали десятки ног – счастливые опережали несчастных. Истощённые нищетой и глубокой нуждой рабочие, только что покинувшие свои безотрадные дома, но уже как будто уставшие, влеклись совсем понуро. В их глазах читалось одно-единственное желание – поскорее бы завершился этот день и начался новый, столь же короткий и бессмысленный. Детектив не разделял их пессимистических чувств. Он, уверенный в дне сегодняшнем и дне завтрашнем, со спокойным оптимизмом глядел в собственное будущее, и даже мрачное небо над головой его ничуть не беспокоило. Хоть он и ступал общей дорогой с этими людьми, но двигались они в совершенно разных направлениях. Так что Уолтер ни о чём не думал. То есть ни о чём плохом. Ну кому захочется размышлять о чужих несчастьях? А ещё навстречу детективу шагали пары: хорошо одетые мужчины с красивыми женщинами и плохо одетые мужчины с некрасивыми женщинами. Счастливцы и убогие, получившие неравные дары от судьбы.

Присвистывая, Уолтер пересёк площадь. Викторию он увидел ещё издали. Он сразу помахал ей рукой, и она тоже помахала ему в ответ. Она была в плаще с капюшоном. Подойдя к девушке, он не преминул сообщить ей о том, какая она красивая.

– Ты прекрасно выглядишь! Как и всегда!

– Спасибо. – Девушка склонила голову набок и смущённо зарделась.

Они пошли по тротуару. Он вёл её под руку. Им навстречу двигались люди, но детектив больше не обращал на них внимания. Он глядел на Викторию и никак не мог налюбоваться ею. Её светлые волосы, нежные губы и добрые глаза, с любовью смотревшие на него в ответ, ярко контрастировали со всем окружающим. Она была такой невинной и хрупкой, в то время как мир вокруг – тёмным, грубым и каменносердным.

– Не повезло сегодня с погодой, – произнесла она.

– Да, – согласился с ней Уолтер, улыбнувшись во весь рот.

– Что-то случилось?

– Почему ты спрашиваешь?

– Да ты весь так и светишься. Рассказывай, в чём дело.

– Я думал, ты не заметишь. Хотел сделать сюрприз.

– Ещё как замечу! Ты плохой притворщик и совсем не умеешь скрывать свои чувства. Ну же, не томи! – взмолилась девушка.

– Новое дело! И платят очень хорошо! Раньше мне столько никогда ещё не платили.

– Ты сейчас не шутишь?

– Стал бы я разве так шутить?

– Наверное, нет. А что это за дело?

– Я его назвал: «Мрачная тайна острова Грей-Ленд», – торжественно объявил детектив, после чего добавил: – Да, кстати, завтра мы с тобой отправляемся на этот самый остров. Ты ведь не против поехать со мной?

– Что? Куда? Зачем? – тут же засыпала его вопросами Виктория.

И он обо всём рассказал, ничего не забыв. И о пригласительном письме Чарльза Данна, и об их последующей встрече у того дома, и о фотографии Анны Данн, и об её черновиках. Девушка слушала, раскрыв рот от удивления. Когда Уолтер прекратил говорить, она спросила у него:

– И ты веришь во всё это?

– Признаться, не очень, – честно ответил он.

– Вот и я не пойму, зачем кому-то отправлять в ссылку своего старика, которому и без того недолго осталось жить?

– Ну, здесь я осмелюсь предположить, что когда речь заходит о слишком больших деньгах, всякое терпение тут же испаряется.

– Ну не настолько же сильно, чтобы посадить родного человека в психушку?

– Да кто ж разберёт, что у них на уме, у этих богатеев, – пожал плечами детектив.