Денис Игумнов - Беглецы

На входе в этот так называемый клуб не стояли металлоискатели, а вся охрана заведения состояла из четырёх обломов, производящих визуальный осмотр входящих и, изредка, личный осмотр личностей, почему-то им неприятных или откровенно нестоящих на ногах. Системы в их действиях не прослеживалось никакой.

В этот раз четверым возбуждённым бодрым порошком парням и оператору (ему пришлось оставить свою камеру в автомобиле, с ней уже точно его бы в клуб не пропустили) удалось спокойно пройти, охрана на них не обратила никакого внимания. Выглядели они вполне прилично: чистые и в добротной одежде. Все, кроме Кольца и Пантелея, одетые в джинсы и чёрные футболки. Кольцо, как всегда, не изменяя себе, облачился в джинсовый жилет цвета хаки, камуфляжную футболку, военные штаны и армейские ботинки. А Пантелей поменял клетчатые широкие штаны на чёрные; футболку он, как и остальные, надел тоже простую чёрную.

Зайдя в зал, парни сразу окунулись в атмосферу дискотечного угара. Их появление встретила переделанная на современный танцевальный манер песня группы «Ласковый май» – «Белые розы». Её необыкновенно глубоким проникновенным голосом пела неизвестная им певица, но от этого, как это ни странно, песня не становилась хуже. Сразу влившись в танцующую толпу, гопманьяки стали отрываться по полной. Их накаченные стимуляторами организмы крутило и подбрасывало, казалось, что вот-вот и подкидываемые быстро сокращаемыми мускулами тела взлетят и врежутся в низкий потолок зала. Ребята держались недалеко друг от друга и старались во время этого сумасшедшего танца занимать самый центр бушующего в музыкальном экстазе клуба. Как только песня закончилась, раздался усиленный динамики голос, то ли ведущего, то ли ди-джея. Человек говорил в микрофон, установленный на небольшой сцене, стоящей в самом конце зала:

– Как бодрость духа!?

В ответ раздался многоголосый гул растревоженного улья: впрочем, он не нёс в себе угрозы, а скорее выражал одобрение.

– Сегодня к нам в гости в качестве специально приглашенных звёзд приехала молодая группа «Половые губы»! Прошу их поприветствовать!

Ведущий захлопал в ладоши и зрители, заражённые его энтузиазмом, оглушённые громкой музыкой и алкоголем, ответили взрывом рукоплесканий. Для начинающей панк-группы, состоящей из одних девушек, стартовал их счастливый вечер. Зал, разогретый танцевальными хитами, был готов к их триумфу. Энергия витала в спертом воздухе клуба, и выходящие на сцену исполнительницы чувствовали это. Выглядели девушки довольно экзотично. Вся группа состояла из четырёх музыкантш. Коротко стриженая барабанщица вышла одетая только в короткую майку, едва закрывающую ей живот и детские трусики с изображением смешных динозавриков. Клавишница оделась в пионерскую форму – короткая юбка, гольфы, белая рубашка с алым пионерским галстуком, на голове пилотка, из-под которой торчали два огромных, лимонного цвета банта. Соло гитаристка выглядела ещё более экзотично: она оделась в свадебное платье чёрного цвета.

Солистка на сцене отсутствовала, стойка с микрофоном торчала инородным предметом, скучая в одиночестве. Но вот дверь в стене за сценой открылась и из неё появились два человека в белых халатах – санитары. Они несли тёмно-серый мешок, используемый за океаном для транспортировки трупов. По тому как напрягались их руки, становилось понятно, что мешок с начинкой. Донеся его до микрофона, санитары поставили мешок вертикально. Один из них расстегнул на мешке молнию и из него, как чёрт из табакерки, выскочила солистка – обритая наголо в рабочем комбинезоне, одетом на голое тело и розовых кедах. Певица щеголяла густым макияжем на лице – закрашенные в дыры тёмными тенями глазницы, жёлтая губная помада и напудренные до снежной белизны щёки, лоб, нос. Судорожно схватив микрофон, словно возбуждённый мужской половой член, она протяжно пропела, проорала в него нечто похожее на протяжные и высокие звуки, издаваемые лучшими оперными певицами на пике их театральных арий. Только что отзвучавший и оглушавший своей мощной чистотой голос певицы сменил резкий, как выстрел, звук электрической гитары; ускоряясь, застучали барабаны. Разбуженные агрессивным началом зрители заорали и затряслись в ритуальном танце. Солистка, со скоростью пулемёта выбрасывая слова в лица толпы, запела:

Насилие и тьма на улицу манит

И зажигая фонари оранжевым горит

Смотрю на ваши морды здесь

Меня от вас тошнит