Ирина Дегтярева - Химия Ее Величества

– В семье не без урода, – пожал плечами Олег, вспомнив, что Юрасова ликвидировали пограничники при его попытке с боем перейти государственную границу.

Олег зашел в кабинет, бросил портфель под стол, как нерадивый школьник, и устремился к окну. Открыл пошире, едва не сбив на пол электрочайник.

– И что в нем странного? В Горюнове.

– Поймешь, когда увидишь, – подмигнул Вадим. – Ему бы платок на голову, на верблюда и в пустыню. А он тут, бедный, мается в нашем переменчивом климате.

Через полчаса, когда Вадим, перенявший от своего кота вкрадчивую походку, мягко ступая по ковру, ушел, отчитавшись по другим делам, в дверь решительно постучали.

Олег и сам не знал, что он, собственно, хочет услышать от Горюнова и станет ли тот откровенничать. Но поскольку Евкоев-то уж точно не разоткровенничается без пинка, придется пока просто вникать в тему «Ближний Восток».

В кабинет зашел мужчина в бежевом костюме спортивного покроя, который оттенял его смуглую кожу и выгодно подчеркивал худощавую жилистую фигуру.

Голубые глубоко посаженные глаза казались добродушными, но Олегу от этого рентгеновского взгляда стало не по себе.

Ермилов знал, что они в одном звании, но испытал давно забытое чувство, когда был новичком в ФСБ и все норовили ему напомнить, что он бывший прокурорский работник, не кадровый офицер и взяли его сюда в виде большого исключения.

Нет, Горюнов не смотрел на Олега свысока. Он явно не претендовал на роль бывалого контрразведчика, тем более сам перевелся сюда только два года назад из СВР. Вообще меньше всего Петр походил на оперативника службы госбезопасности. Его можно принять за сотрудника НИИ и одновременно торговца с восточного базара. Разве что костюм слишком хорош для торговца.

Ермилов бы удивился, узнай, что Петр Горюнов много лет работал парикмахером в багдадской цирюльне. (Горюнов и теперь еще машинально замечал, хорошо ли собеседник подстрижен и побрит, посмеиваясь над собой.) И некоторое время он работал в стамбульском порту докером-механизатором.

– Вадим просил к вам зайти, – Горюнов протянул руку. Его теплая сухая ладонь продемонстрировала крепкую нервную систему своего хозяина. Он потоптался, тронул спинку стула, и, когда Олег взмахом руки предложил ему сесть, Петр устроился довольно раскованно. – Мы с вашим замом неплохо общались года два назад. Правда, обстоятельства, которые нас свели, для меня были не слишком приятными – Юрасов мой однокашник по ВИИЯ.

Говорил он с заметным арабским акцентом.

– Вот как, – не слишком удивился Олег. Он помнил обстоятельства того дела. – Петр…

– Просто Петр и можно на ты, – взмахнул рукой Горюнов.

– Ты не просветишь меня по поводу «Белых касок»? Ты же бывал в Сирии.

Горюнов чуть приподнял бровь и улыбнулся:

– Я лично с ними не сталкивался. – Он достал пачку турецких сигарет и жалобно взглянул на Олега.

– На преступление толкаешь, – Ермилов достал из ящика стола пепельницу и указал на окно: – Там кури и пошире открой.

Вадим недооценил Олега. Тот был осведомлен о личности Горюнова. Стал наводить о нем справки сразу же, как только узнал, что придется заниматься игиловцем Евкоевым, а через него разрабатывать разведчика или агента МИ6, действующего в Сирии. Знал и о том, что полковник Горюнов – офицер нелегальной разведки. Он не просто «бывал в Сирии», а внедрялся в ИГИЛ с целью добыть сведения о воюющих в бандах черного халифата гражданах из бывших союзных республик. Знал и о пристрастии к сигаретам, которое Горюнов приобрел, работая под прикрытием много лет в Ираке, и от которого безуспешно пытается избавиться.

– Зачем они тебе здесь понадобились? – Петр присел на подоконник так, что свет из окна не позволял Ермилову разглядеть его лицо. – Ладно, не суть. Лично я с «белокасочниками» не сталкивался. Был там в паре военных учебных лагерей. Сначала и сам в качестве новобранца, – он хмыкнул. – Затем повоевал во славу Аллаха.

Олега поразило спокойствие Горюнова. Петр явно вкладывал в слова больше эмоций, чем отражалось в его голосе и интонациях. Словно говорит вовсе не переживший эти события человек, а кто-то зачитывает текст, не вникая в суть написанного. Хотелось заглянуть под стол и отыскать того, кто говорит на самом деле за Петра.

– И как? Медаль дали? – спросил Ермилов, и ямочка появилась на его щеке, хотя он сдерживал улыбку.

– А мне говорили, что ты зануда, – не остался в долгу Петр, прикуривая от окурка новую сигарету, игнорируя возмущенный взгляд хозяина кабинета. – Как погляжу, все не так уж плохо. Даже иронизируешь… Дали мне там перца, еле ноги унес, а здесь пришлось согласиться на орден, – скромно добавил он. – Так вот, в основном я обретался в Эр-Ракке, изредка совершал вылазки в разные населенные пункты, где боевики обороняли свои позиции от правительственных войск. Я сейчас все это говорю, – Горюнов потер гладко выбритый подбородок, – а сам пытаюсь разогнать свой истощенный никотином мозг и вспомнить, кто мне говорил про эти «Белые каски».