Михаил Шрай - Утраченное озеро

От её слов Егор встревожился ещё больше. Сначала оглянувшись на окружающих, он заговорил тише.

– Оль, – собирался с силами он, – Я не знаю, как ты к этому… В общем… Не посчитаешь меня сумасшедшим, если я кое что расскажу?

– Егор! – проникновенно девушка заглянула в его страх, захвативший того с головой, – Ты можешь рассказать мне, что угодно. Тебе я поверю. Потому что я знаю тебя, я знаю, какой ты. Что произошло?

Помедлив буквально пару мгновений, в которых он пытался отреагировать на сказанное, парень признался:

– Мне снилось, что озеро исчезнет. Я видел во сне, как вода уходит из него, и как высохшее дно осыпается.

Удивление заняло своё положенное место вокруг глаз спутницы, как и молчание. Хоть парню и показалось, будто они выступают, согласно сценарию, на этот счёт он промолчал.

– Стены сыпались… Они наполняли дно. Оно переставало быть озером… Оно… оно… – вдруг он вздрогнул от прикосновения, и мысль его оборвалась.

– Это просто сон. Да, это удивительно, что так совпало, но… Даже если сон оказался вещим, это всё равно просто сон. Это не плохо, Гош.

Парень вытянул руку из-под её ладони и обнял себя. Его голова несколько раз кивнула.

– Наверное, все сейчас в шоке… – продолжил он рассуждения. – У нас в группе думают, что мы оскорбили Душу Эзера. Ну, вернее… Что это из-за туристов и нового указа Анепсова.

– Эзеродольск всегда был городом туристов! – убедительно заявила девушка, – Я не думаю, что Душу Эзера оскорбляют туристы. А то, что с октября в город ввозят вино, так жители сами проголосовали за это. А теперь обвиняют главу города! – с усмешкой заметила она и продолжила: – У них такой менталитет. Во всём искать виноватых. Я не знаю, почему Эзеро исчезло, но точно не из-за туристов и точно не из-за того, что у власти снова встал потомок Анепсова.

– Я думаю, что… их мысль может быть правдой.

– Что? – со смехом отозвалась Оля.

– Есть ещё кое-что. – Точно для храбрости Егор выпил остатки своего кофе залпом. – Оль, … Знаешь, я сейчас больше не пью. Я стараюсь взяться за ум, выхожу вот по утрам бегать…

– Ты молодец!

– Да нет, это так, для себя чисто. Так вот, в конце лета я бежал через Эзеро. И знаешь, … я сейчас стараюсь прислушиваться к жизни, ко вселенной. Просто… когда теряешь веру во всё, чем жил прежде, нужно во что-то верить. Теперь я стараюсь прислушиваться к миру. Миру лучше знать, чем мне.

Никто из присутствующих не обратил на слова парня внимания, но характерный носовой голос, хоть и в своей прежней силе, упирался в колени, пока Гоша открывался подруге. Его глаза будто не видели и обращались к предметам вокруг. Так ни разу за своей речью не войдя в контакт с гостьей. Оля же снова его поддержала. Выражением и словом.

– Что-то позвало меня в воду. Теперь я прислушиваюсь к миру. Я решил пойти за этим ощущением. Там, в самом озере,… – было видно, как трудно ему давалось рассказывать то, что покажется другим галлюцинацией, – Я слышал голос. Я знаю, как это выглядит со стороны, но клянусь тебе, я слышал человеческий голос. Не в голове, я слышал его. Это была женщина, старая женщина. Она хрипела, как старая, но голос звучал полностью реальным. Я клянусь тебе, это правда.

– Ты хочешь сказать, что слышал Душу Эзера?

– Оль, я не знаю, что это было. Но это было взаправду. Ты веришь мне? – только тогда его голова обернулась к подруге.

– Я тебе верю. А ты веришь себе?

– Я верю тебе. – Убедительно заявил парень.

Допив заводной кофеёк из своих чашек, друзья отправились спуститься по главной улице к центру города. Под чёрным небом было холодно, но не морозно. Ветра, казалось, совсем не было. Воздух стоял как в квартире, и двое шли через него под сопровождение молодых голосов.

– Как твоя учёба? – девушка взяла его под руку.

Из-за того, что она была его чуточку выше, ему приходилось напрягаться, чтобы не выглядеть комично. В конце концов, соприкасаясь, было даже теплее.

– Закончилась. Я официально отчислен теперь. Сегодня прощался с группой.

– Что? Нет! – неподдельный шок обуял девушку, и восклицание её пронзило застывшую улицу, – Гоша, нет!

– Всё в порядке. Я сам подал заявление. – Он потянул её по прежней колее вдоль неоновых вывесок. – Я просто больше не хочу этим заниматься.

– Ты? Но… ты же так мечтал… Ты же горел этим ещё со школы! Это был твой светоч! Я помню, как ты рассказывал о своём желании добиваться справедливости, помогать невиновным. От тебя оторваться было невозможно, ты так… – она замолчала, взглянув на него.