Джеффри Дивер - Комната смерти

– Как насчет вечера? – соблазнительно предложила Аннет.

– Увы, вечером у меня еще одна встреча. – Джейкоб Свонн бросил на нее взгляд, в котором не было ни сожаления, ни мальчишеского заигрывания. – Я думал, может, сейчас?

Ему очень хотелось увидеть страсть в ее глазах.

– Что это было за вино?

– Которое мы пили за ужином? «Шатонеф-дю-Пап». Не скажу, с какого виноградника.

– Оно просто бесподобное.

Джейкоб Свонн никогда бы сам не употребил этого слова, но решил, что полностью с ней согласен. Вино и впрямь было бесподобно – как и она сама. Тонкие тесемки бикини прямо-таки ждали, чтобы за них потянули. Шлепанцы открывали синие ногти и золотые кольца на больших пальцах ног, составлявшие пару кольцам в ушах. И еще – замысловатый набор золотых браслетов.

Аннет тоже оценивающе смотрела на клиента, наверняка вспоминая его обнаженную мускулистую фигуру, узкую талию, могучую грудь и рельефные руки. Над этим ему пришлось потрудиться.

– У меня были планы, но… – сказала она, завершив фразу улыбкой.

Направившись к машине, Аннет взяла его за руку. Свонн усадил спутницу на пассажирское сиденье, и она объяснила, как проехать к ней домой.

Он завел двигатель, но, не успев тронуться с места, спохватился:

– Совсем забыл. Может, я и не позвонил, но принес тебе подарок.

– Да? – обрадовалась она. – И что же это?

Он потянулся назад к рюкзаку, который использовал вместо дипломата, и достал из него маленькую коробочку.

– Ты ведь любишь украшения?

– Какая же девушка их не любит? – улыбнулась Аннет.

– Это не вместо твоего гонорара, – сказал он. – Это в дополнение к нему.

– Ой, да ладно, – пренебрежительно усмехнулась она и сосредоточилась на узкой коробочке, пытаясь ее открыть.

Свонн окинул взглядом улицу. Было все так же безлюдно. Замахнувшись левой рукой с широко расставленными большим и указательным пальцами, он нанес девушке весьма специфический удар в горло.

Она судорожно вдохнула, широко раскрыв глаза, и откинулась на спинку сиденья, хватаясь за поврежденную шею.

– Хнн, хнн, хнн…

Ударить так было непросто. Требовалось бить мягко и не полностью сломать гортань, чтобы жертва могла говорить, – но достаточно сильно, чтобы не могла кричать.

Аннет уставилась на мужчину, пытаясь произнести его имя – поддельное имя, которым он назвался на прошлой неделе. У Свонна было три американских паспорта и два канадских, а также кредитные карты на пять различных имен. Он даже не мог вспомнить, когда в последний раз представлялся как Джейкоб Свонн кому-то не из числа хороших знакомых.

Бесстрастно глядя на девушку, он достал из рюкзака катушку скотча. Надев латексные перчатки телесного цвета, оторвал полоску клейкой ленты.

И тут понял, что за пряность использовал жаривший неподалеку рыбу повар.

Кориандр.

И как он сразу не сообразил?

– Убитого звали Роберт Морено, – заявила Лорел. – Тридцати восьми лет.

– Морено… звучит знакомо, – поделилась мыслями Сакс.

– О нем пишут на первых полосах, – подсказал капитан Билл Майерс.

– Погодите, – вспомнил Селитто. – Американец, который против Америки? Кажется, так его охарактеризовали в одном из заголовков?

– Верно, – кивнул капитан и коротко прокомментировал: – Придурок.

Жаргон он на этот раз использовать не стал.

Райм отметил, что Лорел не пришлось по душе замечание Майерса. Она была явно не в настроении тратить время на пустые разговоры. Он вспомнил, что ей хотелось действовать как можно быстрее. Причина этого теперь стала ясна: вероятно, как только в разведке узнали бы о расследовании, были бы предприняты все возможные шаги, чтобы его остановить, – как законные, так и не вполне.

Он тоже чувствовал нарастающее раздражение. Хотелось чего-то интригующего.

Лорел показала фотографию приятного мужчины в белой рубашке, сидевшего перед микрофоном. У него были округлые черты лица и редеющие волосы.

– Это недавний снимок из радиостудии Морено в Каракасе, – сказала заместитель окружного прокурора. – У него был американский паспорт, но жил он в Венесуэле. Девятого мая, когда он находился в деловой поездке на Багамах, его застрелил снайпер в номере отеля. Погибли еще двое: телохранитель Морено и репортер, пришедший взять интервью. Телохранитель – бразилец, живший в Венесуэле. Репортер – пуэрториканец, живший в Аргентине.

– В прессе об этом почти не упоминалось, – заметил Райм. – Если бы правительство, так сказать, поймали с пальцем на спусковом крючке, шума было бы куда больше. Кого предполагают ответственным за убийство?