Юрий Елисеев - В поисках Либереи

Александр отрицательно завертел головой и просто выставил вперёд руку, давая понять, что хочет побыть один.

Старец сделал нетерпеливый жест, который можно было трактовать как отчаянное желание привлечь внимание. Он приблизился плотную к Александру и проговорил:

– Ну, хорошо. Меня зовут Фёдором Яковлевичем Калашниковым. Я фабрикант из России и у меня есть к вам хорошее, выгодное предложение. – всё это он сказал на едином дыхании, почти без выражения, но старательно выговаривая каждое слово.

Говорил почтительно, наклонившись вплотную к собеседнику и держа котелок обеими руками.

«Что-то многовато сегодня предложений». – промелькнуло в голове Александра. Чтобы проверить свою догадку он спросил:

– Случаем не по поводу отцовской рукописи?

Теперь настала очередь дёрнуться фабриканту. Такое выражение лица Александр видел на опытах ученика инженера Теслы, которого ударило разрядом при демонстрации чудесных свойств природы тока. Впрочем, Фёдор Яковлевич быстро пришёл в себя, в отличии от несчастного ученика Теслы, и кисло кивнул.

– Да, вы правы. Я хочу купить рукопись вашего отца.

– Увы, но это невозможно. Я обещал её другим людям. – ответил Александр, полагая, что на этом разговор закончен.

Он попытался встать, чтобы уйти, но фабрикант, чувствуя, что надежда заполучить предмет его вожделений уплывает и, потеряв, вместе с надеждой, последние приличия, со всей страстью молодого любовника, бросился к Александру на скамейку и настойчиво стал уговаривать продать ему рукопись.

– Продайте мне артефакт, я вас заклинаю всем святым… Назовите цену! Я заплачу… Любые деньги… – молил он своим простуженным, хриплым голосом протягивая руки к лацканам пиджака Александра. Бывшему спортсмену без труда удалось перехватить его запястья и оттолкнуть надоедливого незнакомца. Он с удивлением посмотрел на худого измождённого старика сидевшего рядом. Тот сник и явно был не в себе, тяжело дышал и, приложив руку к груди, тревожно озирался вокруг. В Александре проснулась жалость. «Как бы не помер». – подумал он, и подняв старика с лавочки, отвёл к ближайшему навесу кафе.

– Эта рукопись начальная часть единого целого. – отдышавшись под навесом и прийдя в себя сказал старик-фабрикант Фёдор Яковлевич. Он отказался от кофе, сославшись на больное сердце и попросил принести водки.

– Монах Иероним проповедовал целибат и не имел детей. Он разделил свою закодированную рукопись среди троих выбранных им хранителей. Моим предкам досталась вторая часть рукописи… У вас первая, где-то ещё есть третья… Только составив вместе все три части можно вычислить место хранения сокровища.

– Золото Ацтеков? Сокровища тамплиеров?…– Александр улыбнулся понимая, что его разыгрывают.

Но старик, не заметив явного веселья в глазах Александра, пояснил.

– Нет, это Либерея.

– Что!?

– Библиотека Ивана Грозного. – Фёдор Яковлевич поднял принесённую стопку и привычным движением отправил её содержимое в просвет между закрученными усами и седой профессорской бородкой, затем продолжил немного осипшим голосом – Мой прапрадед имел торговлю в Москве, он получил вторую часть рукописи, первую – твой предок, опричник Ерофей Кожемякин; третью – инок Сергиева монастыря.

Фабрикант погладил свою бородку, поглядел на пустую стопку и, увидев пробегающего мимо официанта, попросил ещё водки.

– Что дальше? – спросил Александр, глядя вслед удаляющемуся халдею.

– Твой отец связывался со мной, как и все родственники троих хранителей. Это было неизменно на протяжении ста и ещё двухсот лет правления Романовых до настоящего времени – Фёдор Яковлевич поднял палец вверх как бы акцентируя сказанное и перешёл на шёпот:

– Все, кроме третьего хранителя, чья ветвь прекратила контакты после пожара Москвы 1912 года. – старик говорил тихо, наклонившись к молодому человеку с заговорщическим выражением лица и озираясь вокруг, словно боясь, что кто-то подслушает и поймёт его русский бред.

Закончив экскурс в историю он спросил Александра:

– Кому ты обещал рукопись отца? Её можно вернуть?

Александр покачал головой, поняв теперь для чего отец отправил его к редактору.

– Увы, рукопись купила мне свободу.

– Погано. – сокрушённо покачал седой головой старик. – И сетку тоже… продал..?

– Какую сетку? – спросил Александр ничего не понимая.

– Так отец ничего не сказал тебе? – облегчённо вздохнул фабрикант. – Ты поищи в бумагах отца… Она похожа на листки рукописи, только вместо букв у неё прорези. Это ключ к расшифровке… Они были намерено перепутаны, чтобы не возникло искушение… ну, узнать, то, что хранителю знать не положено. Э-эх ! – Калашников раздражённо ударил себя руками по худым коленкам. – Как жалко, что первая часть попала в чужие руки! Ну да ладно. Без ключа никому не расшифровать её, а я немедленно приму меры, чтобы моя часть не сгинула. – Фёдор Яковлевич протянул мне визитку и объяснил, где искать его в Париже.