Игорь Бер - Тихое озеро

– Ты, как всегда, в своем репертуаре, старший брат. Каким ветром тебя принесло ко мне?

– Вчера утром встал с постели и понял, насколько сильно соскучился по своему брату Лэнсу, – басовито, в лучших традициях Санты протянул Винсент Норрингтон и крепко обнял брата, по-прежнему стоя в проеме. – Решил все свои проблемы и вот я здесь, перед тобой.

– Спасибо за приятную ложь. – Лэнс отошел в сторону и сделал пригласительный жест. – Заходи и сделай одолжение: говори чуть тише.

Винсент Норрингтон захохотал и хлопнул брата по плечу, от чего Лэнс скривил кислую мину.

– Я погляжу, ты никак не можешь расстаться с привычками молодости.

– Ты очень наблюдателен, – произнес Лэнс, глядя через окно на улицу. – Ты сам? А где твой личный водитель? – Около «Плимута» и «Рендж Ровера» стоял новенький «Лексус» с правительственными номерами. – Где охрана?

– Я их уволил. Зачем мне платить две зарплаты чужим людям, когда у меня есть брат, который сможет объединить воедино эти две обязанности. В принципе, я приехал сюда именно для этого.

Слова Винса не на шутку удивили его брата.

– Ты проехал тысячу километров для того, чтобы предложить мне быть твоим личным водителем и охранником?

– А почему нет, – пожал плечами Винсент.

– А с чего ты взял, что я соглашусь? – вопросом на вопрос ответил ему Лэнс.

– Брат, я считал и считаю, что, переехав из Нью-Йорка в это убогое городишко, ты сделал самую большую ошибку в своей жизни. И я даю тебе шанс все исправить. – Они прошли на кухню, где Лэнс продолжил готовить себе кофе, а Винс сел на стул. – Вот скажи мне, сколько ты получаешь в год, работая помощником шерифа?

– Около пятнадцати тысяч.

– А я тебе предлагаю в десять раз больше.

На кухне повисла тишина, во время которой Винсент лукаво улыбался, а Лэнс стоял как вкопанный и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.

– Ты это серьезно, Винс? – наконец произнес он, но вместо ответа кухню заполнил раскатистый смех.

– О Боже! Нет, конечно! Я что, по-твоему, сума сошел?! Да на такие деньжищи я могу позволить себе личную армию, и каждый солдат будет иметь водительские права.

– Ты всегда был шутником, брат, – с легкой обидой заявил Лэнс.

– Видел бы ты сейчас свое лицо, Лэнс, – все еще гогоча от смеха, с трудом выдавил Винсент. – Точно такое же лицо было у тебя, кода ты узнал, что мужское достоинство бывает длиннее десяти сантиметров.

После этой новой искрометной шутки у Винса даже потекли слезы по щекам. Лэнс махнул на него рукой и повернулся к микроволновой печи. Достав из нее пиццу, он направился к столу.

– Знаешь, братец, при твоей профессии тебе не мешало бы быть толику серьезнее, – подметил Лэнс, после чего вернулся за кофе. – Кофе будешь?

– Копи Люак?

– Обычное растворимое.

– Сойдет и такое.

– С сахаром или без?

– Шутки у тебя, братец, всегда были плоскими, – недовольно пробурчал конгрессмен-республиканец. – Есть вещи, про которые лучше не шутить.

– К примеру, про твой диабет? – уточнил Лэнс, бросая два кубика сахара себе в чашку.

– Вот именно. – Винс Норрингтон достал платок из кармана пиджака и вытер им глаза и рот.

Лэнс поставил на стол чашки с кофе, после чего принялся за пиццу. Винсент с отвращением взглянул на мучной продукт, а после с безнадежностью на брата.

– Ты не думал о повторной женитьбе, Ланселот? Ты явно забыл уже, что значит домашняя еда.

– Кто бы говорил. Я хоть иногда ем яичницу с беконом, а ты только и знаешь, как в ресторанах утолять свой голод. Вдобавок, где сейчас найти женщину, способную готовить, убирать, удовлетворять в постели и любить твоих детей как своих собственных?

– Тогда заставь Шеннон готовить. Как ни как, женщина в доме.

– Как я могу заставить ее делать то, чего сам никогда не делал? Ее мать была стервой высшего сорта, но умела прекрасно готовить. Да и убиралась неплохо в доме. Что касается постели…, скажем так: в постели я был учителем, а она – ученицей средних способностей. Но она свалилась в могилу, забрав с собой рецепт готовки. – Лэнс сделал паузу, чтобы откусить кусок от пиццы и сделать глоток из чашки с кофе, после чего поинтересовался: – А сам-то, почему не заставишь свою ведьму встать у плиты?

Винсент сделал небольшой глоток из своей чашки, вытянув вперед мизинец. На его толстой шее движение кадыка было совсем незаметно.

– Нэнси боится, что если приготовит что-то стоящее хотя бы раз, не сырое и не пригоревшее, не пересоленное и недосоленное, тогда я превращу ее в домохозяйку.