Zak Dummy - Исповедь грешника. Том 1. Гордыня

Не успел я обдумать одно, как правая рука засветилась.

Сердце в беспокойстве начало выбивать ритм. Опять красный. Болезненно передвинув голову, я увидел, что светится контур татуировки на самой ладони. Песочные часы.

«Я что перебил татуировку?»

Моя первая татуировка. Песочные часы, выглядит иначе. Та потёртая тату, сделанная на коленке одним новичком за тысячу, теперь выглядит словно её бил профессионал минимум за двадцатку.

Видна и хорошая текстура деревянной оправы, в которую обрамлены два полукруглых сосуда, а внутри белый песок.

«Так стоп, какого она вообще светится? Я что-то принял? Не помню. Я рисовал картину, а после…»

И вновь сознание тщетно пытающееся собраться отвлёк песок. Он начал сыпаться в нижнюю колбу, меняя цвет на чёрный. Последняя ниточка терпения оборвалась.

Я ещё могу принять незнакомое место похожее на обезьянник, я достаточно много фриков повидал, чтобы не пугаться ещё парочки, я даже могу объяснить символы и новую татушку, но не это.

– Да какого дьявола!

Поднялся, точно тело запустили из катапульты и треснул открытой ладонью по стене.

– Фууух.

Злость испарилась, оставив после себя стук беспокойного сердца.

– Точ инс?

– Туженйы.

Два голоса, слабых и приглушённых. Обернувшись, заметил ещё два незнакомых лица, переговаривающихся о чём-то, смотря на меня.

«Что за язык?»

– Что вылупились?

Слабо процедив сквозь зубы, сказал, но они лишь недоумевая скорчили странные лица. Я уже не стал даже обращать внимание на залитые красным белки у одного и синим у другого.

– Уууу епох харин.

Ещё один голос совсем в другом углу. Оборачиваясь, понял, что в помещении размером три на три метра развалилось чуть больше десяти человек в одинаковых мешковатых прикидах.

И все как на подбор. Кто с ушами, кто с клыками, даже с клювами парочку подметил, пока не добрался к источнику, к парню в углу. Примерно лет восемнадцать. Лисьи уши, маленький клык, робко выглядывающий из-за ухмылки.

Его рука пальцем выбивает ритм о решётку. Когда я на него посмотрел, он на мгновение перестал дрыгать пальцем. Выдержал взгляд и продолжил.

– Охоло?

Спросил он, недовольно дёрнув острым подбородком.

– По-русски говори падла?!

Ударив ногой о пол, я повернулся. Кулаки сжались. По костяшкам, что-то потекло.

– Очт печелит?

Выпячив губу и круговым движением поджав плечи, он поднялся, приблизившись ко мне.

– Ты что мать твою такой здоровый? А!

Я аж сглотнул, голос дрогнул, стоило понять, что этот парень на полтора, а то и две головы выше меня. Пришлось приподнять голову. И всё для того, чтобы увидеть его высокомерное лицо.

«Чёртов молокосос. Сколько в нём? Я ведь метр восемьдесят, что за дылда?»

– Ошрак.

Мы с десяток секунд смотрели друг на друга, пока он не обернулся к решётке.

– Ижив.

Сказал он с улыбкой, после чего толкнул меня. Слабо, но меня аж сбило с ног. Лишь упав, я услышал довольно отчётливо звон металла.

– Ижив, трыйбы!

Громко проговорил женский голос ударив рукояткой… Меча?

«Замени меч на розовое дилдо, я бы не удивился. Плотность абсурда на квадратный метр и так уже превысил все возможные значения»

Девушка вся в металлических доспехах отворила решётку стопкой ключей, вошла походкой, в которой прямо-таки пованивает уверенность. Оглядела всех высокомерным взглядом. Её глаза остановились на мне, и она цокнула.

“Ты что блядина?”

– Ижив.

Она вывалила из потёртого тканевого мешка какие-то камни. Только они оказались слишком уж лёгкими. Почти не издали звуков падения.

Опустошив мешок, в котором только мусор хранить, она положила руки на талию, да так обыденно. Там видимо уже специальные вмятины появились.

– Жельдере.

Её губы даже не успели сомкнуться, как вся толпа выстроилась в ряд к этой куче.

Даже девочка. Хотя она и встала первой, но те, кто постарше и побольше её просто вытолкали в конец очереди без особых церемоний. Первым же оказался тот самый двухметровый переросток.

Не было предела удивлению, когда я со стороны сравнил его рост с другими. Он оказался не самым высоким. Даже больше. Его рост средний.

Самым же дылдлявым, оказался тот недоделанный в костюме побитой дворняги, которого я по ошибки принял за побитую дворнягу.

Под пристальным взглядом самопровозглашённой королевы со сплошной бровью, каждый поднимал по камню, да и при этом смотрел на него так, будто это какое-то золото и выходил из очереди.