Эмбер Гарза - Когда я стала тобой

– Нравится?

– Еще как. – Он кивнул и забрался на кровать, но вдруг испуганно спросил: – Я что, забыл про нашу годовщину? Или еще какую-то важную дату?

– Нет. – Не сейчас.

– И по какому же это поводу?

Он осторожно коснулся краешка кружевного белья, провел пальцем по моей ноге, и я вздрогнула.

– Просто так.

Я поймала взгляд Рафаэля, и его улыбка стала еще шире. Не отводя глаз, я потянулась к нему и поцеловала. Он весь напрягся – может, не стоило проявлять инициативу? Я редко делала первый шаг в таких вещах.

Однако Рафаэль крепко впился в мои губы и обнял меня, а уже через считаные секунды повалил на спину и оказался сверху. Запустил руки мне в волосы, водил руками по коже, не переставая целовать мои губы, потом подбородок, шею, грудь… Перекатываясь по кровати, мы жадно срывали друг с друга одежду, как парочка подростков.

Когда все закончилось, мы, тяжело дыша, уставились в потолок.

– Если ты теперь всегда будешь так меня встречать, то, пожалуй, мне стоит чаще появляться дома, – пошутил Рафаэль.

Он думал, что это смешно, и я тоже посмеялась вместе с ним. Хотя в груди что-то сдавило. Когда мужу предложили работу в университете Фолбрук и он ушел из колледжа Фолсом-Лейк, мы решили: пусть Аарон сначала закончит местную школу, а потом уж мы переедем в Сан-Франциско. Одного мы не учли – цены на жилье рядом с его университетом были просто заоблачными. Я умоляла Рафа найти работу поближе или хотя бы иногда приезжать домой среди недели. Он напоминал, что дорога занимает два часа только в одну сторону и у него не хватит сил постоянно мотаться туда-сюда. Однако дело было не только в этом.

Я забеременела всего через несколько месяцев после свадьбы – и тогда начались наши проблемы.

– Как это получилось? – спросил Раф. Губы у него дрожали, на лбу пульсировала вена.

– Ну, когда двое любят друг друга, – с улыбкой начала я, желая разрядить обстановку, – порой у них…

– Мне не до шуток, Кел, – перебил он, и от моей улыбки не осталось и следа.

– Я понимаю.

– Ты же на противозачаточных?

Я кивнула в ответ.

– Так почему ты забеременела?

Я обвела взглядом маленькую комнатку в квартире Рафаэля. Сколько я ни пыталась привнести сюда что-то свое, все равно иногда было такое чувство, что я у него в гостях.

– Не знаю. Наверное, пару раз забыла выпить таблетку.

В его глазах вспыхнул гнев.

– Ты это специально!

– Да нет же.

Я говорила правду – все вышло случайно. Я просто не следила за регулярным приемом таблеток. К тому же мы были женаты, а я – единственный ребенок не самой любящей матери и апатичного отца – всегда мечтала о детях. Представляла, как однажды заведу собственную семью и выращу целую кучу детишек, окруженных заботой, которой когда-то отчаянно не хватало мне самой. К сожалению, Рафаэль этого не понимал. Он-то вырос в идеальной семье, что отчасти меня в нем и привлекало. Я была уверена: именно этот человек сможет дать мне то, чего я так давно хотела. И все-таки моя беременность стала результатом оплошности, а не тонкого расчета, как считал Рафаэль.

– Ну и что такого страшного? Разве не для этого люди женятся – чтобы завести детей?

– Я просто хотел, чтобы ты еще немного побыла только моей, – признался он, и мое сердце оттаяло.

Я обняла его и сказала:

– Ну, у тебя пока что есть время – в ближайшие семь-восемь месяцев я буду только твоей.

Однако Рафаэль не сумел воспользоваться этой возможностью, так как беременность проходила тяжело. Меня ужасно тошнило по утрам, о сексе даже и мыслей не было. Я постоянно чувствовала себя уставшей, а все тело так сильно распухло, что я стеснялась выходить из дома. Рафаэль говорил, что я изменилась, что со мной теперь скучно. Мол, замуж он брал совсем другую женщину.

Свекровь заверила меня, что подобное происходит в любом браке и что с рождением малыша все наладится. Но она ошибалась: когда Аарон появился на свет, стало только хуже. Еще больше усталости, еще больше недовольства со стороны Рафаэля. Я совершенно не оправдывала его ожиданий, потому что была недостаточно сексуальной.

Утром в понедельник он уезжал на работу, подальше от нас с Аароном, и на лице у него прямо было написано: «Ну слава богу!» Иногда Рафаэль сообщал, что не сможет вернуться на выходные, и я понимала, что он врет.

За последние шесть месяцев ситуация изменилась в худшую сторону, и теперь возвращение домой было для него сродни невыносимой пытке.