Меган Миранда - Последняя гостья

Вон Элли Арнолд сидит в окружении подруг на полу гостиной, скрестив ноги, точно воспоминание о давнем прошлом — о девчоночьих походах в гости с ночевкой, в каких когда-то участвовали мы с Фейт, забывая об остальном мире.

Мне понадобилось время, чтобы сообразить: одна из девушек в этой компании отключилась, прислонившись головой к стене, вот подруги и остались рядом. Возле нее поставили большой салатник — на случай если ее вырвет, поняла я. Элли положила мокрое полотенце на лоб подруги, я отвела глаза.

Вон Грег Рэндолф расселся на диване, обнимая девушку, судя по виду — на пороге восемнадцатилетия, и она смотрит на него так, будто лишь он во всем мире заслуживает внимания.

А вон и Коннор — шагает через комнату к двери, держа телефон в руке.

— Коннор! — окликнула я прежде, чем успела передумать. Он обернулся, и я увидела его глазами Сэди, без наслоений и лет, связавших нас. Как увидела бы девушка с балкона «Харбор-Клуба» — мужчину, который с уверенным и совершенно независимым видом выходит из своей лодки. Мужчину, который ведет себя одинаково, не важно, смотрит на него кто-нибудь или нет. Редчайшее из явлений.

Ему было без разницы, кто такая Сэди или еще кто-нибудь из них. Она знала, что когда-то он был моим. Единственным, что осталось в городе принадлежащего мне, и только мне. И я поняла, что она должна была заполучить его.

Я оттолкнулась от стены и догнала его в холле.

— Не уходи пока, — сказала я.

Он склонил голову набок, но не ответил отказом. За всю историю наших отношений я успела узнать его слабости так же хорошо, как он знал мои. Коннор верил в линейность жизни. С самого детства он знал, чем будет заниматься: окончит школу, станет работать летом на своего отца и на любого рыбака, которому понадобится второй палубный матрос. Влюбится в девушку, которую знает всю свою жизнь, как и она его, — и как его родители до них.

Когда его жизнь сворачивала с этого курса, он оказывался неподготовленным.

Я улыбнулась, как в тот раз, когда он запрокинул мне голову у костра и поцеловал на виду у наших друзей — его рот, усмешка.

Я знала, как и он тогда: для шагов вроде этого требуется смелость. От меня, в толпе людей, на виду у Паркера Ломана и его окружения, шепчущей на ухо Коннору и зовущей его за собой в коридор.

Я провела ладонью по его руке, пока наши пальцы не переплелись, и он не сопротивлялся. Уходила медленно, на случай если кто-нибудь захочет посмотреть нам вслед. На случай если Грег Рэндолф обернется, сидя на диване, вскинет бровь и скажет: «Это же тот парень, с которым я видел Сэди». Но никто не захотел, и вообще мне было все равно. Я упивалась сознанием того, что он все еще хочет меня, даже спустя такое долгое время.

В спальне на нижнем этаже было темно, я заперла дверь. Не говоря ни слова — из опасения, как бы не рассеялся транс.

Я притянула его лицо к моему, но ощущения от поцелуя все равно стали неожиданностью. На его губах остался вкус спиртного. Расслабленность его рук чувствовалась, пока я стягивала с него через голову рубашку. Эта его податливость, благодаря которой я могла встроиться в его жизнь. И моя власть, способность изменить ход всех последующих событий.

Но к постели меня направил он. И он же шепнул мне на ухо «привет», будто все время только и ждал случая произнести это.

В темноте я не знала толком, кого он представляет рядом, меня или Сэди, но это не имело значения. Его пальцы скользнули по моим бедрам, коснулись татуировки, которой он не видел.

Ничто не длится вечно . Все преходяще. И ты, и я, и это.

Коннор был уже не тем Коннором, которого я знала, — как и я сама. Прошло шесть лет, мы стали другими. Шесть лет нового опыта, прожитой и познанной жизни. Шесть лет, чтобы выточить из себя личность, которой станешь. Но были и следы знакомого мне человека: рука вокруг моей талии, прижимающая меня к нему. И пальцы, выбивающие легкую дробь на моей коже чуть позже, до того, как рука застыла неподвижно.

Мы оба молчали. Лежали рядом, бок о бок, пока не опомнились от шума в коридоре. Оттого что кто-то подергал за ручку запертую дверь. Я рывком села.

— Эйвери… — позвал он, но я вскочила первой и подхватила одежду, чтобы не пришлось выслушивать оправдания. И сразу вышла в ванную при спальне, чтобы не видеть раскаяния у него на лице. Застыла в ванной, все еще влажной после того, как ранее тем же вечером я вместе с Паркером убирала полотенца и вытирала лужи.

Я дала Коннору достаточно времени, чтобы одеться и уйти. Он толкнулся было в дверь ванной, постучал, но я не ответила. Открыла воду в душе, делая вид, будто не слышу. И все таращилась на себя в запотевшее зеркало, пытаясь разглядеть в нем человека, которым я стала.