Кэролайн Куни - Притворись моей сестрой

Все снова рассмеялись.

– Ну это просто какая-то клиника, – заметила миссис Спринг. – Давайте заканчивать такие разговоры.

– Почему? – спросил Стивен. – По-моему, отличная идея. Вы посмотрите, что она с нашей семьей сделала. Почему мы не имеем право разрезать ее на кусочки? В Средние века была же казнь четвертованием.

– Четвертованием? – переспросил Брендан. – А что это такое?

Стивен нарисовал на салфетке черточками схематическое изображение человечка, отклонился назад, дотянулся до ящика и вынул из него ножницы. Потом аккуратно разрезал салфетку на четыре части.

– Человека разрубали на четыре части, – объяснил он не без некоторого злорадства.

– Круто! А в Америке тоже так делали?

– В Америке не было Средних веков. Они были только в Европе, – объяснила Джоди. – Тогда люди сюда еще не доплыли.

– Я думаю, что четвертовали живых людей, – продолжал Стивен. – Представьте, как старую Ханну привязали за запястья и лодыжки, взяли старую, ржавую пилу…

– Да, – размечтался отец. – Могу себе представить, и это мне нравится.

– Джонатан, – миссис Спринг укоризненно посмотрела на супруга.

– Хорошо, хорошо, я позволю полиции меня остановить, – сказал тот. – Но в любом случае я буду последним человеком, который наградит ее пинком.

– А от мистера Моллисона есть какие-нибудь новости? – спросила Джоди. – Как там у них идут поиски?

– Никаких новостей, – вздохнула мама. – Ее вряд ли найдут. Многие секты уже давно распались, а в большинстве от престарелых членов избавляются, выбрасывают их на улицу. Ханна, скорее всего, исчезла без следа.

– А почему тогда полиция подняла столько шума? Зачем приезжали и допрашивали Джен и снова открыли дело? – интересовалась Джоди. – И вообще я считаю, в том, что она уезжает, виновата полиция.

Девушка думала, что проще всего свалить вину на других людей. В особенности на тех, кто ближе всего к ней.

– Может, ради рекламы, – предположила миссис Спринг. – Или просто из любопытства. А может, действительно обязаны так поступить по закону. Лично мне кажется, этот случай их заинтриговал, поэтому они захотели включиться. Правда, никаких серьезных действий на фронте поисков Ханны ждать, по-моему, не стоит. Лишь очередной провал на семейном фронте. А полиции совершенно все равно. Все это очень печально.

– Я больше не хочу говорить о Ханне, – сказал папа. – Ни сейчас, ни в будущем, никогда.

Брайан усмехнулся.

– Похоже на окончательное решение, – сказал он и принялся есть гнутой ложкой. Брендан передал свою отцу, чтобы ее согнули. И мистер Спринг с превеликим удовольствием это сделал.

«Папа думает о Джен, – размышляла Джоди. – А близнецы только о ложках. Они уже не замечают сестру, словно ее и нет».

– Так Джен останется у нас до конца учебного года? – поинтересовалась она.

По щекам мамы покатились слезы. Девушка ненавидела, когда мама плачет. Капли словно сами собой текли из ее глаз, из бездонной пучины печали. От этого вида дочери захотелось ездить по телу сестры взад-вперед на тяжелом джипе с огромными колесами.

– Мам? Как ты думаешь, Ханна понимала, что она делает?

Та молчала.

– Джонсоны и сама Дженни хотят верить, что Ханна была просто милой девушкой с заблудшей душой. Девушкой, стремившейся к духовности, но попавшей под влияние злых людей. И так получилось, что ей хотелось взять за руку первого попавшегося на глаза человека, которым оказалась трехлетняя Джен. Если честно, я так не думаю.

Женщина пожала плечами и достала фотографию маленькой Джен. Ту самую, которую публиковали в газетах и потом напечатали на пакетах молока.

– Боже мой, я уже второй раз в жизни ее теряю. Второй раз.

– Мне кажется, – заявила Джоди, – Ханна прекрасно знала, что делает. Знала, что похищает ребенка. Если бы она была настоящей сумасшедшей, то вряд ли делала бы вид, что Джен – ее собственная дочь. И не стала бы говорить Джонсонам, что девочка – их внучка. Думаю, Ханна боялась преследования и со стороны секты, и со стороны полиции. И убежала, чтобы создать проблемы для своих собственных родителей.

– Это уже не важно – ответила мама. – Сейчас мы потеряем Джен, и единственным положительным моментом является лишь то, что не надо будет больше переживать или бояться, – миссис Спринг нервно усмехнулась. – Единственное, о чем я буду думать, это что я ей не нужна, она меня не любит и хочет стать взрослой в чужом доме.

Джоди, Стивен и папа молча смотрели на ее страдания.