Дэвид Джексон - Игра начинается

Колетт заговорила тише. Брогану пришлось навострить уши, чтобы расслышать:

– Знаю. И я тоже по тебе соскучилась. Но я до сих пор немного не в себе. В голове черт-те что творится. Все перемешалось.

– Я понимаю.

– Правда?

– Правда. И согласен. Но…

– Что «но»?

– Это ведь не из-за того, что ты по-прежнему думаешь, будто я…

– Нет. Это из-за меня. Со мной явно что-то происходит. Раз я постоянно забываю о том, что делаю, то нельзя терять головы. И делать что-то, о чем я потом могу пожалеть.

– Что значит «пожалеть»? Пожалеть о том, что легла со мной в постель?

– Не пожалеть… Неправильно выразилась. Я о том, что мне надо четко сознавать, что я это делаю, потому что мне правда хочется, а не потому что мозги поехали набекрень… Господи, я, кажется, совсем запуталась.

– Я, если честно, тоже.

– Просто хочу сказать, что сперва мне надо прийти в себя. Стать той женщиной, которую ты брал в жены. Понимаешь?

– Вроде да… Тогда надо поскорей отвезти тебя к врачу, потому что монахом я жить не согласен.

Колетт рассмеялась.

– Уверена, ты крепко держишь ситуацию в руках.

– Уймись, бесстыдница!

Разговор сошел на нет. Супруги принялись одеваться, куда-то собираясь. Броган не стал за ними подглядывать. Он слишком вымотался.

Ну и чушь она несла.

Ты о чем?

Да об этой ее хрени: что, мол, сперва надо выздороветь, прежде чем давать ему.

Думаешь, врала?

А то. Она по-прежнему ему не верит. И ее не возбуждает мужчина, который хочет свести ее с ума. Вот о чем она на самом деле думала. Только прямо сказать не могла.

Знаешь, а может, ты и прав.

Разумеется, я прав! Она ему не доверяет. Но отчасти не доверяет и себе. Ей и впрямь надо показаться врачу. И если тот скажет, что Колетт в порядке, она окончательно возненавидит Мартина.

И начнется настоящий фейерверк.

Ага. Особенно если мы заранее подпалим фитиль.

День тянулся до ужаса медленно, жара неумолимо нарастала. Броган стянул пропитанную потом рубашку, но тем самым только подманил к себе тучу мух. Они жужжали у него в ушах и щекотно ползали по торсу, жадно втягивая капельки пота.

Просто смешно. Мы тут скоро спечемся.

Броган нащупал в темноте бутылку и сделал пару глотков воды. Бутылка почти опустела.

Не смешно.

Мне в таких условиях бывать еще не приходилось.

Хватит ныть. Представь, что это испытание на твердость духа.

Нас тут, видимо, решили закалить. Будем тверже стали. Впрочем, в любой момент можно выйти из игры. Открыть люк, спуститься к Фейрбрайтам, скрутить их в бараний рог и устроить шоу. Наесться до отвала, помыться по-человечески, искупаться в их страданиях…

Хотя время еще не пришло. Брогану нравилось испытывать себя и получать заслуженную награду. Баловать себя пивом после тяжелой тренировки. Шоколадкой – за особенно хитроумный план. Или взмахом ножа – за какую-нибудь изощренную пытку. Вот что доставляло удовольствие. Смаковать понемножку и постепенно – вместо того чтобы нажраться до отвала.

Так будет и здесь. Да, сейчас он мучается, но это ничто по сравнению с тем, что предстоит Фейрбрайтам. Надо двигаться медленно, шажок за шажком. Влезть в их отношения, вытянуть наружу вину, взаимное недоверие, неуверенность в себе, за которыми последуют страх и отвращение. Впереди – грандиозный финал, но сделать предстоит еще немало.

Небольшая передышка все-таки не помешала бы: помогла бы сохранить уверенность в своей стратегии.

Желаемое Броган получил лишь ближе к вечеру.

– Ты идешь? – раздался из спальни голос Мартина.

– Да, только переоденусь, – ответила Колетт.

– Зачем переодеваться? Ты и так прекрасно выглядишь.

– Я весь день наводила в доме порядок. Взмыленная, как лошадь. Кстати, а куда мы едем?

– Я подумал, может, в «Фэнси Дэн»? Умираю, хочу их бургеров.

– Ладно.

– Да? Тогда поехали. А то есть охота.

Ага, охота ему. Вот нам – охота. А он обедал два часа назад, обжора!

Без разницы. Пусть уходят поскорее, а зачем – плевать.

Какое-то время из спальни доносилась возня, затем Колетт вышла. Вскоре внизу хлопнула дверь, взревел двигатель машины.

Уехали! Наконец-то! Чего мы ждем? Давай вылезать!

Броган подошел к люку, открыл и выбрался. Он не стал надевать рубашку, и прохладный воздух кольнул кожу мурашками.

Господи, хорошо-то как!

Броган плотно закрыл за собой люк, чтобы не напустить в дом лишних запахов и мух. В коридоре он немного размялся: потянулся, наклонился пару раз, покрутил торсом. Потом прошел в ванную и поплескал в лицо холодной водой.