Карстен Дюсс - Убивать осознанно

Драматизм — это противоположность осознанности.

Поскольку я сегодня почувствовал, что благодарность положительно влияет на меня, то захотел поделиться своей благодарностью с Катариной и сообщить ей, что Эмили получила желанное место в детском саду.

Я позвонил ей, и она предложила встретиться в кафе в нашем квартале.

Кафе было «ориентировано на детей». «Ориентированность на детей» заключалась в том, что половина кафе была занята мамочками всех возрастов и весовых категорий с открытыми бюстгальтерами, они кормили своих грудничков, попивая латте-макиато без лактозы и кофеина. Детские коляски у входа, от дешевых до самых дорогих, блокировали велосипедную дорожку. В женском туалете была организована большая пеленальная зона. За счет мужского туалета. В нем находился один-единственный унитаз. И ни одного даже самого маленького пеленального столика. Мамочки крошили веганские круассаны за 3,90 евро на брендовые вещи своих детей и сочувствовали друг другу в связи со сложной финансовой ситуацией в их семьях.

Один в один клиенты детского сада «Как рыбка в воде».

Как бы там ни было, Эмили здесь очень понравилось, потому что можно было рисовать мелом на стене и вытирать руки о мягкую мебель. Несмотря на это, кафе выглядело ухоженным. Высокие цены во многом были обусловлены, наверное, частыми ремонтами.

— С каких пор ты ходишь в подобные кафе? — спросил я Катарину, найдя столик, откуда можно было видеть, как рисует Эмили.

— С тех пор, как от меня съехал муж.

— Как мой переезд связан с этими людьми, которыми ты себя тут окружаешь? Это же не твое.

— Время от времени мне нужно почувствовать, что есть люди, с которыми я не хотела бы поменяться местами. Даже несмотря на то, что в их жизни не фигурируют мафиози и элитные бордели. Зато мне все равно, если надо вытереть пятна соевого молока при тридцатиградусной жаре с куртки от Джека Вольфскина. По сравнению с проблемами матерей из высшего общества, от которых страдают все эти дамочки, наши с тобой семейные проблемы достойны похвалы.

Обычно люди ходят в кафе, потому что им нравятся люди, которые его посещают. Катарина ходила в кафе, потому что ненавидела людей, которые его посещали. Вот такой она была.

— У меня для тебя письмо, — сказал я, проигнорировав ее замечания.

Я передал Катарине сначала письмо от «Рыбки в воде», написанное от имени тех хипстеров.

Уважаемая фрау Димель!

Мы хотели бы принести свои извинения. На прошлой неделе мы отправили Вам отказ касательно места в детском саду для Вашей дочери. Это было ошибкой. Ваша дочь — самый чудесный ребенок на свете, Вы — самая чудесная женщина на свете, а у Вашего мужа, тоже самого чудесного мужчины на свете, самая чудесная профессия. Мы признаем, что поняли это слишком поздно. Чтобы начать все с чистого листа, сообщаем Вам, что добровольно отказываемся от управления родительской инициативной группой «Как рыбка в воде» с первого числа следующего месяца. Новый директор свяжется с Вами и предложит Вашей дочери место в детском саду.

С дружеским приветом Вам и Эмили.

Катарина с недоверием посмотрела на меня:

— Это кровь?

— Где?

— Вот тут, между «самый чудесный мужчина» и «самая чудесная профессия».

Я еще раз внимательно рассмотрел письмо. Так как, вообще-то, все хипстеры, перед тем как подписать его, с воем затыкали сломанные носы платками, кровь исключить было нельзя.

— Без понятия. Но если ты хочешь, я могу попросить этих господ еще раз распечатать письмо.

— Не нужно. Мне нравится письмо. Хотела бы я знать, как ты заставил их написать подобное?

— Благодаря осознанности.

— Это как?

— Я изучил их потребности и удовлетворил. В итоге они согласились признать свои ошибки и отменили неверные решения.

— И что это значит для Эмили?

Я отдал Катарине второе письмо от «Рыбки в воде».

Уважаемая фрау Димель, уважаемый господин Димель!

Я рад сообщить Вам, что для Вашей дочери Эмили в нашем заведении с первого августа этого года готово место. Эмили, несомненно, станет украшением детского сада «Как рыбка в воде». Пожалуйста, свяжитесь с нами в ближайшее время, чтобы подписать договор.

С дружеским приветом Вам и Эмили,

Катарина снова посмотрела на меня с недоверием:

— Постой, Саша Иванов… Разве это не водитель Драгана?

У меня что-то шевельнулось в желудке. Я глубоко вдохнул:

— Он самый.

— И теперь он руководит детским садом?

— Драган был мне должен.