Карстен Дюсс - Убивать осознанно

— А кто даст нам гарантии, что господин Сергович… не затаит обиды на нас?

— Он может подписать договор о конфиденциальности, за нарушение которого будут определены штрафные санкции.

— И он пойдет на это?

— Я смогу его убедить.

— За просто так?

— Ну, после десяти лет совместной доверительной работы вы будете щедры по отношению ко мне. И щедрость ваша найдет свое выражение в компенсации размером, скажем, в десять месячных окладов.

В качестве жеста примирения я простер руки к моим шефам, а затем медленно опустил их, коснувшись своего пиджака. Это выглядело высокомерно, зато мне удалось незаметно включить только что приобретенную птичку-повторюшку.

— Что за наглость с вашей стороны! — рявкнул господин доктор Эркель.

Птичка-повторюшка произнесла на пять тонов выше, но тем не менее очень разборчиво: «Что за наглость с вашей стороны!»

Все трое ошарашенно смотрели на меня. Я вынул розовую игрушку из кармана и выключил ее.

— Простите, это для моей дочери. Когда она не рисует, то играет с мягкими игрушками. У вас есть время все обдумать. Я тоже подумаю, через час буду созваниваться с господином Серговичем.

Я вышел из конференц-зала с птичкой-повторюшкой в руке.

Адвокат внутри меня советовал придерживаться старых привычек и действовать как обычно. Благодаря справочнику по осознанности я в первый же рабочий час первого рабочего дня после своего первого убийства избавился от уймы привычных вещей. Я отказался от поездки на работу на служебном автомобиле и выпил кофе в «Макдоналдсе». Ах да, еще я угрожал троим партнерам — основателям адвокатской фирмы, вместо того чтобы позволить им угрожать мне. Удовлетворительный опыт.

Я вновь воспользовался свободой не делать того, чего не хочу. В данном случае — лицемерить.

Я прислушался к себе. И у меня — о чудо — не было ни спазмов в желудке, ни чувства неуверенности. Совсем напротив. С моим желудком было все в полном порядке. Может быть, стоит почаще заходить в «Макдоналдс» и пить там кофе.

У меня не было никаких сомнений, что мои начальники согласятся на мое предложение. Поэтому я самонадеянно собрал личные вещи в своем кабинете. Их было не много. Несколько фотографий Эмили, переносной жесткий диск с копиями рабочих документов и писем, а также разные ключи от банковских ячеек, в которых я хранил для Драгана всевозможные документы. Строго говоря, жесткий диск и ячейки не были моими личными вещами. Но я счел, что сейчас не стоит обременять фирму этими предметами, в общих интересах.

И напоследок я вытащил из сейфа все доверенности и чистые листы, подписанные Драганом. Десять лет рабочей жизни уместились в одном портфеле.

С этим портфелем под мышкой я чуть позже сделал то, чего не делал годами: отправился в строительный магазин. Мне нужен был гипс, чтобы изготовить из негатива большого пальца Драгана позитив большого пальца Драгана. Эта игра слов мне понравилась своим символическим значением: из негатива Драгана сделать позитив Драгана.

Вообще, времяпрепровождение в строительном магазине пошло мне на пользу. Тут все вращалось вокруг потребностей людей, которые хотели что-то сделать своими руками. Камни, купленные здесь, ни в кого не летели, а становились строительным материалом для чьих-то домов. Тот, кто шел в строительный магазин, занимался конкретным делом. Он жил здесь и сейчас и сам формировал свое будущее. И теперь я тоже принадлежал к когорте таких людей. Я купил маленькую упаковку гипса для моделирования, чтобы дать новую жизнь разлагающемуся пальцу Драгана. Я заплатил на кассе и спрятал упаковку в портфель.

В этот момент ожил мой телефон. Звонили из офиса.

— Слушаю.

— Соединяю вас с господином доктором фон Дрезеном, — произнесла фрау Брегенц своим поставленным механическим голосом.

Я подождал, когда во мне по привычке возникнет порыв как-то прокомментировать манерное поведение этой женщины. Но он так и не возник. Я подождал с еще большей осознанностью, когда звонок переведут и раздастся голос моего, в скором времени экс-, шефа.