Генри Сирил - Сценарий [litres]

– Ты есть хочешь? – неожиданно сменила тему Эйлин.

– Не очень. Еще пара пачек «Принглс» осталась.

– В Чикаго остановимся на ночлег.

Я кивнул. Так мы и планировали. Выехав из Нью-Йорка рано утром, мы рассчитывали добраться до Иллинойса еще затемно.

Дорожный указатель сообщил, что мы прибудем туда через пятьдесят миль. Семь часов в дороге утомили меня. Наслаждаться пейзажами я перестал еще до того, как мы проехали Кливленд. Будь моя воля, я бы гнал машину до самого Лос-Анджелеса без остановок на ночлег, меняясь с Эйлин местами каждые, скажем, триста миль, но это, конечно, не решение: понятия не имею, насколько хороший из меня водитель. Мне бы наслаждаться внезапным путешествием в компании с такой красоткой, курить да поглядывать в окно, покачивая ногой в такт какой-нибудь песне, какие обычно крутят на дорожных радиостанциях, но вместо этого я с горечью думал о том, что «Боинг» доставил бы нас до Калифорнии за несколько часов. Только вот документов у меня не имелось никаких, поэтому комфортный перелет мне заказан. Любой перелет. На комфорт мне было плевать. Я лишь мечтал как можно быстрее добраться до Колина Гаррета. Жаждал этой встречи и одновременно боялся ее. Это сродни чувству, какое бывает, когда нужно идти в клинику за результатами анализа биопсии. С одной стороны, вы хотите поскорей узнать, все ли с вами в порядке. А с другой – ваши ноги ватные, и вы откладываете посещение больницы.

Кстати, из-за самолетов, вернее, из-за того, что добраться до Лос-Анджелеса я мог не иначе как на машине, Эйлин и вызвалась поехать со мной. Бак, конечно, тоже порывался, но я отговорил. У него сейчас самая пора заказов, работы невпроворот. Я и Эйлин пытался отговорить, но куда там. И кроме того, ведь действительно, без ее помощи мне пришлось бы намного труднее. По крайней мере, из нас двоих только у нее была новенькая машина, с которой нас вряд ли могут ждать какие-либо сюрпризы в виде внезапной поломки двигателя посреди трассы.

Эйлин.

Я память потерял, а не зрение. И слабоумным не стал. Я прекрасно видел, что нравлюсь ей. И это являлось для меня чем-то непостижимым. Она молода, красива, умна и независима. Эйлин была идеальной. Но какого черта тогда я ей сдался? Может, и у нее есть какой-то маленький секрет от меня? Может, они вместе с Баком меня отпинали в тот день, когда я с ним познакомился? Эта мысль меня развеселила, и на мгновение я перестал думать о Гаррете и о предстоящей с ним встрече.

Мимо проносились крохотные городишки.

В любом из них найдется мотель или даже приличная гостиница. Можно было заночевать там, и не пришлось бы забирать на север, удлиняя себе путь лишними милями. Но посмотреть Чикаго – идея Эйлин, и быть мне проклятым, если решу отказать ей в этом желании.

– Эйлин, – сказал я.

– Что?

– Ты… я… ничего. Будешь чипсы?

Детдом, в который попал Андрей, состоял из двух корпусов П-образной формы в пару этажей. В одном жили мальчики. С первого по четвертый класс – на первом этаже. Остальные – на втором. Девочки и дети дошкольного возраста размещались в корпусе по соседству.

Эти двухэтажные уродцы добивали разрушенную психику вновь прибывших сирот одним своим видом. Серые снаружи и болотно-зеленые изнутри, они напоминали тюрьму. Такие же мрачные, с решетками на окнах. И угрюмые лица детей, с любопытством и злобой глядящих сквозь эти решетки на новых воспитанников. Но не они беспокоили Андрея. Он не мог перестать думать о сестре.

Цезий, пускай и замурованный в дальней стене от кроватки Даши, все же добрался и до нее. Девочка получила лучевую болезнь и находилась в реанимации. Несколько месяцев врачи боролись за ее жизнь, и все это время Андрей не находил себе места. В свои семь он отчетливо понимал, что если потеряет и сестру, то вряд ли сумеет справиться с этим.

Но Даша пошла на поправку вопреки прогнозам врачей. Когда она окончательно выздоровела, ее отдали в дом малютки – детский дом для детей младше трех лет.

Там она пробыла два года. А после – новый «переезд».

В детдом, состоящий из двух корпусов П-образной формы, где жил ее старший брат.

За Нью-Йорком начинался океан. Дальше бежать уже некуда. Я думаю, ты только поэтому задержался в этом городе дольше обычного, Эндрю.

И я наконец нашел тебя.

Бретт Дойл из агентства «Дойл и сыновья», что в Олбани, был последним, кто помог мне в розыске. Помимо основного гонорара, он взял с меня за ночевки в мотелях, за израсходованное горючее, за жрачку, за вознаграждение тому человеку, что рассказал о твоем местонахождении. Содрал за все, что только смог придумать, но я плевал на это. Не споря, сунул ему деньги. Я бы отдал все, что еще оставалось в моих карманах, потому как информация его была бесценна.