Роуз Карлайл - Девушка в зеркале [litres]

Мне предстоит практически непосильная задача – еще раз все просчитать и убедиться, что я веду поиск в районе, в котором с наибольшей долей вероятности находится Саммер. Не думая о том, что она уже могла утонуть. Не думая о ней, как о «теле». За то время, которое Саммер способна оставаться в живых, я должна покрыть максимальную площадь. Мне нельзя думать об акулах. Мне нельзя думать об истощении, хотя я знаю, что Саммер должна постоянно двигаться, подгребать руками и ногами, чтобы держаться на воде. Но я заставляю себя помнить о гипотермии. На экваторе удушающе жарко, но даже здесь морская вода мало-помалу высасывает тепло из тела моей сестры.

В голове всплывают кое-какие зловещие рассказы, слышанные еще в детстве. Припоминаются поддатые морские бродяги, чокающиеся коктейлями в марине и пугающие друг друга страшилками на тему «человек за бортом», не обращая внимания на то, что их полученные из третьих рук истории подслушивают детишки. Но я благодарна. Благодарна всем этим долбанутым пьянчугам, поскольку теперь знаю, сколько может продержаться Саммер. Какого-то человека как-то раз – всего лишь раз! – нашли живым через двадцать восемь часов, но это было в каком-то проливе, не в открытом океане, и вода в том районе была исключительно теплая. И все равно это сочли настоящим чудом.

Жизнь словно распадается на отдельные кусочки. Воспоминания, краски – мельком увиденный через прозрачный люк белый парус, золотоголовая олуша – вспыхивают в мозгу четкими реальными картинками, словно наркотические глюки. На происходящее реагирую совершенно по-идиотски. Радуюсь странным и неуместным вещам. Наверное, хочется хоть чему-то радоваться. Чувствую странное удовлетворение от того, что я левша, поскольку порез на правой руке не мешает мне настолько, насколько мог бы. На полном серьезе горжусь, что «Вирсавия» идет так быстро, что я достойно справляюсь с этой спасательной операцией.

Но сердце знает правду. Упавших за борт находят в голливудских фильмах, но в реальности все совсем по-другому. Даже если кто-то успевает заметить, как вы выпали за борт, развернуться и подобрать вас – это целая история, и не факт, что вас все-таки подберут, особенно на парусной лодке. Когда я сегодня проснулась, прошло почти двенадцать часов с того момента, как я последний раз видела Саммер. Так и не потревоженное ею, мое измотанное тело потребовало возместить недосып, отключилось так накрепко, что решение Саммер поставить грот, шум и смена направления качки, которые в другой ситуации заставили бы меня пулей выскочить на палубу, не сумели меня разбудить. Теперь я совершенно не представляю, когда она это сделала. Совершенно не представляю, где она упала за борт. И совершенно не представляю, как это вышло.

К полудню я опять в зоне.

Это дает мне ключ к тому, когда Саммер поставила парус. Ветровая граница, где юго-восточные пассаты уступают место экваториальной свистопляске, вряд ли сильно сместилась за день, так что если мне понадобилось шесть часов, чтобы вернуться в зону, то вполне разумно предположить, что и вышли мы из нее примерно за шесть часов до того, как я проснулась. В полночь или, может, даже чуть раньше, раз уж теперь мы движемся быстрее.

Нужно как следует подумать. Саммер поставила грот после того, как вышла из зоны.

Хотя погоди… Она не могла выпасть за борт после полуночи. В полночь сестра собиралась меня разбудить. Она никак не стала бы продолжать движение в мою вахту.

Сужаю временной промежуток. Пожалуй, минут за сорок до полуночи, минут через десять после. С безумной приподнятостью перечерчиваю радиус поиска. Допуская неопределенный снос тела… пловца! – получаю радиус в пять морских миль.

Теперь займемся геометрией. Площадь круга. «Пи-эр-квадрат». Слава богу, помню еще эту фигню.

Получается площадь поиска в семьдесят восемь квадратных миль.

Моя сестра провела в воде уже двенадцать часов. У нее еще двенадцать часов в запасе, чтобы выжить, шестнадцать самое большее, а через шесть часов сядет солнце. Не помню, сколько топлива в танке «Вирсавии», но осуществлять поиск под парусами на краю экваториальной зоны практически нереально. Я по-любому не могу заставить «Вирсавию» идти строго против ветра, а паруса заслоняют мне обзор.

Только держись, Саммер! Только держись!

Ставлю яхту на курс и засовываю пульт дистанционного управления авторулевым в карман шортов. Убираю в рюкзак УКВ-рацию и бутылку с водой, кидаю туда же несколько шоколадок, хотя и не могу представить, чтобы хоть какая-то еда опять полезла мне в горло. Убираю паруса и завожу мотор. Влезаю в страховочную сбрую с карабинами. Надеваю свою шкиперскую фуражку, вешаю на шею солнечные очки и бинокль.