Виолетта Роман - Поверь мне [СИ]

Мы поднялись на второй этаж. Альберт подвел меня к крайней двери.

- У вас два часа. Это максимум. К полуночи вы должны уйти, - произнес мужчина, одаривая меня тяжелым взглядом.

Конвоир скрывается из виду, а я замираю у двери. В тот момент, когда меня отделает от него всего лишь один шаг, я вдруг ощущаю дикую тревогу.

Нет. Я не сомневаюсь в своих ощущениях и желаниях. Я не боюсь подставиться. Он мне нужен. Сейчас. Но как поступит он? Как отреагирует?

Закрыла глаза, прислушиваясь к собственному сердцу. А оно стучит так громко, отдаваясь шумом в ушах. Хочу! Только этого и желаю. И плевать мне на все, пусть хоть мир рухнет, превратившись в руины, как моя жизнь!

Увидеть его хочу. В глаза его посмотреть. Так хочется увидеть в них ту глубину, что была в последние секунды нашей встречи. Я помню его взгляд, он готов был отдать за меня жизнь, он спасал меня... И сейчас меня тянуло к нему с невероятной силой. Кажется, пока не коснусь его, не почувствую - не поверю в то, что он жив, что все в порядке.

Я толкаю дверь, и она с легкостью поддается. С жалобным скрипом открывается, впуская меня внутрь.

Делаю шаг и замираю.

Серая обшарпанная комната с белыми шторами. Несколько коек, на одной из которых сидит он. Огромный, сильный раненый зверь. Первое что бросается в глаза – оголенный торс мужчины. Широкие плечи и мускулистая, покрытая растительностью грудь. В горле пересыхает от этой картины. Он слегка сгорблен, руки опираются о колени. Я застала его врасплох. Шторм глубоко погружен в свои мысли. Его глаза сейчас смотрят на меня. Такое чувство, будто он до конца не верит в то, что я здесь, перед ним.

Я делаю несмелый шаг. Все еще не знаю, как он отреагирует, как настроен. Шторм переменчив, его всегда бросает в крайности.

Там за дверью – враждебный мир, настроенный против, загнавший меня в ловушку. А здесь... В маленькой комнатке в самом центре тюрьмы – мой дом. То место, где я чувствую себя защищенной. Тот человек, рядом с которым я так себя ощущаю.

Он молчит. Только глаза его черные сверлят меня. Сбрасываю с себя пиджак. Руки трясутся, сердце подскакивает к горлу.

Приближаюсь к нему. Шторм все еще неподвижен. Замер в ожидании. Наблюдает за мной, анализирует. Не знаю, что в его голове сейчас и это здорово путает.

Могу представить, как все это выглядит со стороны. Пришла к подследственному, пытаясь совратить его. Зная, что сердце его принадлежит другой. Это подло. Только мне плевать на все. Я так устала за эти дни. Устала от врагов и тайн, устала быть сильной, устала быть одной. Я хочу почувствовать это снова. Почувствовать себя рядом с сильным, рядом с храбрым мужчиной.

Когда я подхожу к нему слишком близко, так, что мои ноги касаются его коленей, Шторм поднимает голову выше. Смотрит в глаза мне, а потом неспешно спускается взглядом вниз, к вырезу на блузке. От его взгляда становится жарко, грудь вздымается от рваного дыхания. Я чувствую, как начинаю гореть.

Секунды ожидания тянутся невыносимо медленно. Неизвестность пугает. Я злюсь на него. Я ведь сама пришла и готова отдать то, что не отдала бы никогда. А он не спешит брать. И это дико бьет по гордыни.

Опускаю взгляд на повязку на его плече, и мне больно от того, как сильно он пострадал. Шторм выглядит слишком бодро для того, кто несколько дней назад был в коме. И в то же время, он сильно изменился с последней нашей встречи.

Похудел. Кожа бледная, осунулся немного. Но взгляд его такой цепкий и хваткий как раньше. Ни на йоту в нем силы не стало меньше.

- Больно? - выдыхаю еле слышно, тянусь к его плечу рукой. Тянусь с опаской, так, словно собираюсь погладить огромного тигра.

Он все еще молчит. Продолжает наблюдать. Проверяет меня? Смогу или спасую? Знаю, что такому как он не нужны трусихи. Да я такой никогда и не была.

Колючий бинт царапает пальцы, когда я веду по горячей коже, устремляясь к его шее. Едва касаясь, невесомо нежно, боясь сделать ему больно. Он поворачивает голову вбок и смотрит на мою руку. Смотрит так внимательно, будто не верит в происходящее. А может, что-то решает для себя в голове в этот момент.

Мне вдруг становится стыдно и неловко. Может, я и не нравлюсь ему вовсе. Может, он спас потому что... я девушка? И он привык спасать беззащитных? Пришла и буквально навязываю себя. Господи, какая я дура! Возомнила себе за эти дни невесть что! У него любимая погибла, а тут я. Алена, где твоя гордость?

Одергиваю руку, желая надеть пиджак и выйти, убежать отсюда, куда глаза глядят.