Андреас Грубер - Лето возмездия

"Конечно, - подумал Пуласки. - Ты же понятия не имеешь об этом деле".

Он раздавил сигарету.

- Выясните, откуда взялась бутылка джина.

Винтереггер поморщился.

- Еще советы будут?

- Да. Не утруждайте себя допросом персонала. Убийца не работает в больнице, он пришел извне.

- Может у Вас есть его имя, адрес и номер телефона?

Какой же он циник! Пуласки проигнорировал вопрос.

- Предсмертную записку писала сама Наташа, но убийца заставил ее сделать это.

Соня Вилльхальм удивленно посмотрела на Пуласки. Даже для нее это была новость.

- Письмо - это ложный след,- сказал Пуласки.

- И какой же след правильный?

Опять этот циничный тон. Стоило ли вообще продолжать говорить?

- У Наташи и Мартина было общее прошлое, - вновь попытался Пуласки. - Ищите в Бремерхафене, там Вы найдете ответы.

Винтереггер мило улыбнулся.

- Да, конечно. Вы уже давно раскрыли дело с помощью Ваших методов.

Это было бесполезно! Какую "хорошую" команду подобрало Управление криминальной полиции для расследования этого дела: хронический алкоголик, который начинал день с бутылки водки и сопляк, только что закончивший высшее учебное заведение в Ротенбурге, которого выворачивает при виде трупа, выловленного из воды. Пуласки уже сейчас было понятно, что расследование зайдет в тупик, и во время выборов в земельный парламент уже никого не будет интересовать.

- В любом случае, спасибо, что просветили. - Винтереггер повернулся к могильщикам. - Отнесите гроб к заднему выходу. Там стоит машина, которая отвезет тело в институт судебной медицины.

Не говоря больше ни слова, Пуласки ушел с кладбища. У него был час времени, чтобы передать документы по этому делу. С этого момента за расследование будут отвечать Стан и Лорел.

Соня Вилльхальм пошла за ним к машине.

- Наташу заставили написать эти строки?

- Можете исходить из этого, - ответил Пуласки. - А это указывает нам на то, что убийца отлично знал ее прошлое... Прошу меня извинить.

Пуласки взял телефон и набрал номер Мальте, который ответил после второго гудка.

- Послушай! - Прервал Пуласки поток слов коллеги. - Прежде чем отдать Управлению криминальной полиции коробки с документами, сделай копии с досье всех пациентов.

- Ты с ума сошел! Это же семьдесят папок! - простонал Мальте.

- Делай!

- Зачем, черт побери?

- Я не собираюсь отдавать это дело.

Одиннадцать часов утра. У Эвелин Мaйерс, наконец—то, зазвонил телефон. Внутренний звонок. На экране высветился номер секретарши Крагера. Время пришло. Сердце Эвелин бешено колотилось, когда она взяла трубку.

— Шеф освободился. Можете к нему зайти.

Больше ничего. Видимо секретарша была в курсе. Питбуль позвал ее!

Эвелин вышла из бюро и направилась на другой конец юридической конторы. Остановившись перед дверью Крагера, она поправила блузку, жакет и разгладила юбку. Светлые волосы были заплетены в косу, так она делала всегда, когда шла на переговоры. А это будет процесс!

Эвелин постучала и вошла. Крагер сидел, откинувшись на спинку стула, и разговаривал по телефону. На нем, как всегда, был костюм от Армани, в другой одежде она его еще ни разу не видела. Наверное, он даже в воскресенье носил его в своей квартире.

Он напомнил ей Патрика. Особенно угловатый подбородок и пронзительные голубые глаза. Сын был точной копией своего отца. Ну, не считая недвусмысленной манеры флиртовать с женщинами, они обa были совершенно разные. Наверняка Крагер заведет об этом разговор.

Когда она встала перед ним, он положил трубку.

— Садитесь, Эвелин.

Она заняла место, но не скрестила ноги как обычно, а осталась сидеть на краю стула.

Крагер расслабленно откинулся назад.

— Эвелин, как давно мы уже знакомы?

Риторический вопрос. Она ничего не ответила.

— Еще будучи студенткой юридического факультета, Вы выполняли у нас летнюю практику. Уже тогда Вы были красивой и умной девушкой, и я понимал, что Вы далеко пойдете. Несмотря на трагическую гибель родителей, Вы в двадцать три года закончили университет, и были одной из лучших среди сокурсников. Во время Вашего обучения, Вы пять лет работали составителем концептов, делая хорошую карьеру. Холобек всегда гордился Вами — до сегодняшнего дня.

Он бросил короткий взгляд в сторону. На столе лежала бумага, содержащая основную информацию о покойном Петере Холобеке, а рядом предположительно первый, написанный от руки, набросок некролога.

— В двадцать восемь — экзамен на адвоката, — продолжил Крагер. — Занесение в список юристов, и с тех пор Вы работаете на меня адвокатом.