Андреас Грубер - Лето возмездия

Наконец, кто-то снял трубку. Хорст Фукс, руководитель отдела. Пуласки не дал боссу сказать ни слова.

— Мелочь в Маркклеберге – это не самоубийство.

— Почему ты так уверен?

Пуласки уставился в место укола шприца.

— Левша никогда не поставит себе сама шприц в левый локтевой сгиб.

За все годы своей адвокатской практики, Эвелин Мейерс никогда еще не видела такого озлобленного лица, как у вдовы Кислингера, когда она объясняла женщине как умер ее муж тем вечером, перед входом в «Entrez-Nous».

Официант кафе в венском центре города только что принес напитки. Тем не менее, это не было больше похоже на запланированный обед. Вдова проигнорировала бокал, и сначала посмотрела на своего адвоката, который неразборчиво писал в блокнот несколько заметок, затем снова сфокусировала взгляд на Эвелин, как будто каждый орган власти выдавал для нее разрешение на ношение оружия.

— Вы хотите повторить ваше наглое утверждение, девушка, прежде чем мой адвокат привлечет вас за клевету?

«Так типично. Угрожают всегда одинаково – жалобой», — думала Эвелин. Кроме того, ледяной голос подходил холодным глазам этой женщины. Но Эвелин нельзя было запугать.

— Разумеется. – Эвелин наклонилась вперед, и сказала медленно и подчеркнуто спокойно. – Ваш супруг находился на благотворительном вечере для детей, больных раком, в детской больнице Святой Анны только один час. Затем он поехал на своем «Порше» в «Энтрез-Ноус», ночной клуб, где, в очередной раз, напился, в этот раз в сопровождении молодой дамы, и, спотыкаясь, пошел к своей машине.

Вдова – в узких очках для чтения, в парике и золотых драгоценностях с камнями, которые стоили больше, чем машина Эвелин – уставилась на нее ледяным взглядом.

— Впрочем, есть свидетели, которые могут это подтвердить, — добавила Эвелин, как бы между прочим.

Вдова натянуто улыбнулась. Слишком густо нанесенная губная помада осталась на ее вставных зубах – небрежность, которую Эвелин глубоко ненавидела.

— Когда ваш супруг доставал свой ключ от автомобиля из кармана перед стройплощадкой, — продолжала она, — тот выпал из его руки и упал в открытый колодец. Он перелез через ограждение, опустился на колени, пополз на четвереньках к колодцу, наклонился вниз, чтобы выудить ключ обратно, потерял равновесие и скользнул в трубу, где застрял и утонул…

Эвелин выбрала правильно. По выражению лица вдовы она поняла, что та не знала ни о «Порше», ни о ночной жизни своего мужа. Поразительно, но та оказалась в этом также мало заинтересованной, как и в смерти своего супруга. Риск потерять несколько миллионов возмещения неимущественного ущерба был слишком велик.

Пока вдова Кислингера сидела с открытым ртом и, вероятно, видела, как по воздуху уплывали ее деньги, адвокат был спокоен. Как всегда, доктор Джордан выдерживал бесстрастное лицо, даже если знал, что проиграет дело.

— Как вы докажете это в суде, моя дорогая коллега?

«Моя дорогая коллега!» Каким смешным Эвелин находила обращение этим самодовольным тоном, как будто бы только что пережила свой первый год как писака. При этом, она не должна была никому ничего доказывать.

Она положила автоматический ключ рядом с бокалом госпожи Кислингер.

– Он находился в боковой трубе канала. Большое удовольствие от нового «Порше» вашего мужа.

Вдова надвинула на нос очки для чтения и пристально посмотрела на предмет.

– Машина мне не принадлежит.

— Правильно, — подтвердила Эвелин. – Не вам, а вашему мужу. – Она подала вдове копию подтверждения постановки на учет от транспортной компании. Затем вспомнила о презервативах в машине. – Взгляните, пожалуйста, в бардачок.

Вдова хотела что-то ответить, но доктор Джордан опередил ее.

– Момент… — Он внимательно рассматривал копию. Наконец, адвокат бросил в свой кейс записную книжку, защелкнул его и поднялся из-за стола. – Мы отзовем жалобу против строительного предприятия, — сказал он, не посоветовавшись со своей доверительницей.

Теперь она сделала его! Он отзовет обратно жалобу и свой хвост, как говорилось на жаргоне адвокатов – самое умное решение, которое адвокат мог принять в этой ситуации.

Вдова не произнесла ни слова. Была только досада, если адвокат брал с собой свою клиентку на встречу с соперничающей стороной – то эмоции обычно накалялись, и Эвелин хотела этого избежать.

— До следующей встречи, коллега, — она пожала доктору Джордану руку и кивнула вдове.