Ирса Сигурдардоттир - Прощение

Однако не улики заставили его оцепенеть, а окно спальни. Немой, но красноречивый свидетель выбора между страданием и одиночеством, с одной стороны, и вызовом миру — с другой, сделанного Лёйвхильдюр в ее уродстве.

Оно было закрашено черной краской.

Хюльдар был не единственным, кто явился на работу растрепанным и чей организм отчаянно требовал кофеина. Поспать удалось всего лишь четыре часа, вдобавок к тем тридцати минутам, которые потребовались, чтобы уснуть. Обычно он отрубался без проблем, но прошлой ночью крутился и ворочался на своей двуспальной кровати, стараясь выбросить из головы и расследование, и найденные улики. Не помогла даже попытка переключиться и направить мысли на ожидаемое свидание с Фрейей.

— Тебя босс ищет. — Молодость помогала Гвюдлёйгюру лучше переносить недосып. Домой они ушли примерно в одно время, вскоре после того как в участок доставили вещи из квартиры Мёрдюра.

Получение ордера на обыск затянулось, и Хюльдар, ожидавший прибытия коллег, использовал возникшую паузу для изучения всего, что можно, не трогая при этом драгоценные находки. В конце концов он устал и вышел к патрульной машине покурить, зная, что может получить выговор. Впрочем, это нарушение не шло ни в какое сравнение с тем неопровержимым фактом, что он проник в квартиру без разрешения. Прошлой ночью все были опьянены адреналином, чтобы думать о чем-то еще, кроме составления описи и изучения вещественных доказательств, но в течение дня, несомненно, наступит протрезвление. И вот тогда его вытащат и поставят перед высоким начальством или даже юридическим советником департамента. Чтоб их всех… Придется терпеть, молча слушать, принимать виноватый вид, думая при этом о вечере с Фрейей. Этому трюку Хюльдар научился еще в детстве и применял его каждый раз, когда попадал в неприятности.

Он сел и включил компьютер, даже не спросив у Гвюдлёйгюра, где Эртла, — надо будет, придет и найдет.

— Где улики? Всё еще у криминалистов?

Молодой детектив выглянул из-за монитора.

— Часть у них. Обработано немного, но почти все скопировано. Эртла приказала повесить фотографии в оперативной. Стоит взглянуть.

— Нет уж, спасибо. — Хюльдар уже видел почти всё. Невнятные бормотания, оправдания безумца, замышляющего убивать подростков, третирующих других детей, и это все с определенно выраженной целью покончить с проблемой раз и навсегда. И одновременно отомстить миру за сломанную жизнь дочери, пострадавшей от школьной травли. Полнейшее умопомешательство. Ни в одной из разбросанных по полу распечаток не нашлось и малейшего намека на признание вины за то, что девочка смогла завладеть оружием. При этом было ясно, что оно принадлежало ему, что он входил в состав руководства стрелковым клубом и подал в отставку вскоре после несчастного случая. Куда как легче возложить ответственность на других. Легче и, конечно, не так болезненно.

Для осуществления своего плана Мёрдюр, развешивая объявления в школах, отыскал имена нескольких задир и, используя методы детективной работы, собрал подробную информацию по каждому из них. Затем он составил таблицу, снабдив имена отметками для определения тех, кто в большей степени достоин наказания. Наибольшее количество баллов было припасено для тех случаев, когда жертва пыталась совершить самоубийство. Бонусы присуждались там, где такие попытки оказывались удачными. Поощрительные баллы получали отличившиеся особой стойкостью: чем дольше абьюзер третировал определенного избранника, тем выше оценивались его или ее старания. Учитывались и иные показатели: вовлечение в травлю других детей, оскорбительный характер постов в отношении жертв. Продвижение вверх по списку основывалось на разнообразии атак и использовании большего числа соцсетей. Разрушение человеческой души — двенадцать баллов.

Неудивительно, что в верхней части списка присутствовали имена Стеллы и Эйитля. Нет, они не возглавляли список и не выделялись чем-то особенным, занимая второе и пятое места. Всего в списке было десять имен.

— Мы уже проверили остальных ребят из списка? Они живы?

В мусорном ведерке под раковиной Хюльдар нашел упаковочный материал и коробку и, когда достал их, похолодел от страха. На коробке был изображен большой тяжелый нож, определенно не предназначенный для работы на кухне. Учитывая, что при нападении на Стеллу и Эйитля использовалось неизвестное тупое орудие, этот нож могли припасти для первой жертвы. В квартире, насколько мог судить детектив, его не было.