Евгения Кретова - Альтераты - миссия для усопших

Со скамейки, обычно занятой бабушками из соседнего подъезда, поднялся высокий парень лет семнадцати в оранжевой куртке: черная вязаная шапка надвинута на брови, руки засунуты глубоко в карманы потертых синих джинсов. Лера автоматически покосилась на него, ускорила шаг.

— Лера! — окликнул ее парень. У него оказался довольно высокий голос.

Лерка остановилась, от неожиданности обернулась так резко, что поскользнулась, ботинки на толстой подошве поехали по покрытой сыростью ледяной корке, девушка качнулась. Неуклюже размахивая руками, искала равновесие. Он подскочил к ней, схватил за локоть, притянул к себе, холодея от внезапной близости той, о которой думал все эти дни. Поток огненно-холодных волос, сталь в глазах, горячее дыхание.

— Лера, т-ты меня не уз-знаешь? — с чего бы это он стал заикаться. Он ослабил хватку, поставил девушку на асфальт, неуклюже наклонил голову и стянул с макушки шапку, обнажив короткий ёжик темных волос.

Девушка прищурилась. Он находился так близко, что она видела, как нервно пульсирует жилка на его оголенной шее.

— Вроде да, — прищурилась, рассматривая.

У него оказались синие глаза. А в них — сомнение и сила.

Точно, это тот самый парень, позавчера. Она приходила к нему по просьбе его деда: синие глаза и клетчатая рубашка. Дед появился там, на кладбище, рядом с могилой Татьяны Селиверстовой. — Ты Роман.

Парень улыбнулся и по-пингвиньи кивнул. Лерка ждала. И нервничала — парень появился не вовремя.

— Верно, Роман Чижов. Я искал тебя.

«Искал? Это что-то новенькое».

— Зачем? — спросила вслух, брови удивленно изогнулись.

Он переступил с ноги на ногу, зачем-то дотронулся до кончика носа, исподлобья глянул на нее:

— Я тебя вчера по телеку видел… Про одноклассницу говорила.

У Лерки оборвалось внутри.

— Она была моей подругой, — бросила она разочарованно. А парень ей только начинал нравиться.

Она развернулась и направилась в сторону Сонькиного дома. За спиной послышались торопливые шаги. Невесть откуда свалившийся на голову Чижов догнал ее, пошел рядом.

— Я подумал, что тебе может понадобиться моя помощь.

«А, может, и ничего парень?» — мелькнуло опять в голове.

— Что ты умеешь? — она не могла понять, что именно ее раздражает: его бесцеремонное появление у ее бывшего дома или то, что она не могла завершить задуманное.

Роман смутился, закусил губу.

— Считать умею, вижу цифры, ходы…

Лерка остановилась, уставилась на него с вызовом.

— Язык за зубами держать умеешь?

Ромка кивнул.

— Тогда пошли.

И она двинула по узкой пешеходной дорожке в сторону соседнего дома. Миновав его, пересекла древнюю детскую площадку, подошла к подъезду обшарпанной пятиэтажки. Ромка сопел рядом. Вопросов не задавал. И на том спасибо.

Тяжёлая дверь скрипнула, впуская внутрь, обдавая сыростью и приторным запахом кошек. Лерка поморщилась:

— Ну и вонь…

И, перешагивая через несколько ступенек, стала подниматься на второй этаж.

Ромка сразу почувствовал неладное: затоптанная лестничная площадка, дверь с приклеенной к косяку тетрадной бумажкой с синей гербовой печатью и подписью-закорючкой.

Лерка замерла перед дверью, задумалась, уставившись на носки своих ботинок.

— Блин, — пробормотала она, отворачиваясь: она не ожидала, что квартира закрыта и опечатана

— А чего случилось-то? Тебе в эту квартиру надо?

Лерка неохотно кивнула.

— Спустись пролетом ниже, — скомандовал Ромка. Девушка вздохнула и подчинилась.

Соскользнув по ступенькам, она замерла за поворотом.

Он нажал на черный пупырышек звонка квартиры напротив, прислушался к тишине за дверью. Нажал еще раз для верности. Потом выглянул из-за угла, поманил Лерку пальцем:

— Можно подниматься.

— А ты что делал?

— Проверял, дома ли соседи.

— Зачем, — Лерка чувствовала, что тормозит. Ромка хмыкнул:

— Тебе в опечатанное помещение войти надо или не надо?

— Надо, — она кивнула и спрятала руки в карманы.

— А мне надо, чтобы это было без свидетелей.

— Ясно, — она кивнула с легкой издевкой: — А как мы проникнем в опечатанное помещение у тебя идей не завалялось?

Ромка отвернулся от нее, наклонился к замочной скважине. Подышал на бумажку с печатью. Покосившись на Лерку через плечо, виртуозно поддел край листка перочинным ножом и отклеил от стены.

— Ого, да ты мастер! — Лерка была впечатлена. — Где такому учат?

Ромка светился от удовольствия:

— Гуманитариям это не понять.