Александр Содерберг - Добрый волк [litres]

Теперь все это принадлежало ему.

За его спиной Лешек и Соня уже вели переговоры с поставщиками и клиентами. Объясняли каждый в свою трубку, что Игнасио Рамирес скоропостижно скончался и последней его волей было передать свой бизнес Гектору Гусману. Все всё понимали – никто не задавал вопросов. Сделки перезаключались. Ализаде и Смялы передавали информацию Гектору, прикрывая ладонями трубки. Но Гектор слушал их плохо. Он сидел с пачкой бумаг на коленях и карандашом в руке. Выписывал имена, делал пометки.

Его интересовали стокгольмцы – гангстеры, наркоторговцы, владельцы ночных клубов, сутенеры, киллеры… Многие имена были ему знакомы.

– Заканчивайте, – повернулся он к Соне и Лешеку.

Те вопросительно посмотрели на шефа.

– Заканчивайте говорить, – повторил Гусман.

А потом встал, подошел к Смялы и протянул ему лист бумаги.

– Свяжись с каждым. Я хочу переговорить с ними немедленно.

Лешек пробежал глазами листок и посмотрел на Гектора.

– Но ведь это Стокгольм… Все номера стокгольмские.

– Да.

– Мелкая рыбешка… Что тебе от них нужно?

– Звони.

– У нас нет на них времени. Нас ждут клиенты поважнее.

– Звони, я сказал.

Смялы медлил. Он повернулся к Соне, ища поддержки. Та молчала.

Тогда Лешек подошел к компьютеру и залогинился на одном из их персональных серверов. Нашел контактные данные первого человека в списке, набрал номер, протянул телефон Гектору.

Пошли сигналы, а потом ему ответили.

– Вы разговариваете с Гектором Гусманом, – представился Гектор.

Голос в трубке начал что-то говорить, но Гусман его оборвал:

– Послушайте… Инспектор криминальной полиции Томас Янссон. Его нужно срочно найти. Сообщите всем, кому можно… Любой предоставивший информацию о местонахождении Томаса Янссона получит от меня вознаграждение в размере…

Он назвал восьмизначную цифру и положил трубку. После чего получил от Лешека контактные данные второго человека в списке. Позвонил ему…

Всего Гектор сделал около пятидесяти звонков в Стокгольм.

Жара не давала Томми Янссону уснуть.

Он сидел на диване перед телевизором в убогой квартире неподалеку от автомобильного салона в Брэдфорде – паршивом районе для эмигрантов в четырех часах езды к северу от Лондона.

За окном стояла непроглядная ночь. Выли волки-оборотни, под тусклыми фонарями дрожали на ветру призрачные силуэты вампиров. Такой, по крайней мере, эта ночь представлялась Томми.

Он окончательно превратился в параноика. Попивал виски в одних кальсонах, читал газеты в Сети. Пытался понять, что происходит. Жив ли Майлз? Объявилась ли София? А Эдди Боман?.. Но об этом нигде не сообщалось.

Янссону следовало набраться терпения. Две недели, может, три… Возможно, несколько месяцев. Потом он вернется в Швецию – через Норвегию. Маршрут уже продуман. В Стокгольме Томми превратится в берсеркера, в машину уничтожения. Это единственный способ восстановить справедливость и обрести покой. Все остальные – женщины, бегство – бесполезны.

София, Майлз и Эдди – их фотографии висели у Янссона на стене. Время от времени он смотрел на них, возбуждая фантазию. Черти… Он устроит им кровавую баню.

На другой стене возле входной двери – семейные фотографии. Томми, Моника, Ванесса и Эмили… Он оглянулся в ту сторону – и ничего не почувствовал. Глотнул виски – дешевый, но крепкий – и, упав на диван, свернулся в позе эмбриона.

Время тянулось медленно. Так бывает, когда ты заперт в комнате без окон. Внутренний баланс нарушается, мысли выходят из-под контроля. София уже не знала, как долго она здесь находится.

Лешек и Соня появлялись на короткое время четыре раза в день – приносили еду. Бринкман пыталась поговорить со Смялы, но тот ставил тарелки на маленький стол и уходил. Ализаде тоже не выказывала желания идти на контакт. И это пугало Софию. Эти двое словно боялись посмотреть ей в глаза. Потому что знали так же хорошо, как и она: с Альбертом все кончено.

Пленница стучала в дверь, кричала, звала… Но удары и ее голос, отдававшийся эхом в тесной комнате, лишь нагнетали панику. В конце концов она взяла себя в руки и попыталась сосредоточиться на чем-нибудь другом. Это получалось плохо. Действительность снова и снова вторгалась в ее мысли, а надежда на благополучный исход становилась все более призрачной.

Она знала, кто такой Ральф Ханке, поняла это с самого начала. А значит, Альберт умрет. Ханке не упустит возможности подставить Гектора, убив ее сына. Таков Ральф. София вспомнила нездоровый блеск в его глазах.