Эдмонд Гамильтон: Звери, которые когда-то были людьми

Рут нахмурилась, словно пыталась что-то вспомнить.

— Не помню, что Фрэнсис рассказал мне об этом... Я так мало знаю о науке. Но, судя по всему, этот эксперимент очень важный, потому что он потратил большую часть своего наследства на финансирование деятельности доктора Робина... Да, вспомнила! — воскликнула она. — Это было что-то связанное с атавизмом . Фрэнсис сказал, что, быть может, они сумеют возродить атавизмы в живых существах.

— Атавизм?

В этот миг Неда Фелтона бросило в холод, словно его обдало холодным душем. Рут с тревогой посмотрела на него.

— Что это значит, Нед?

Отвечая, он попытался говорить совершенно спокойно:

— Это означает изменение курса эволюции, возвращение к примитивным формам жизни, из которых много веков развивались современные формы жизни. Если доктор Робин действительно нашел способ искусственным способом возродить атавизмы у живых существ... Это означает, что в какой-то момент вы сможете повернуть назад часы эволюции. Он говорил, что они смогут возвращать людей в первобытное состояние, восстановив те утерянные звенья эволюционнной цепи, из которых появился человеческий род!

Темные глаза Руфь Лесер широко распахнулись. Её маленькая рука крепко сжала его рукав, и тогда она пробормотала ужасным шепотом:

— Нед, ты говорил, что голос Фрэнсиса звучал, как голос животного, что он что-то сказал о возвращении зверя...

— Нет! — громко воскликнул Фэлтон. — Подобная вещь невозможна. Не думай об этом, Рут.

Но холодок ужаса пополз у Фэлтона по позвоночнику, он напрягся.

Они давно уже покинули городские улицы и за последние полчаса углубились в густые, лесистые, малонаселенные холмы. Черные контуры холмов четко проступали на фоне затянутого облаками ночного неба. И очень редко им попадались освещенные дома. Передние фары чертили большие белые пятна на узкой дороге, покрытой гравием.

Наконец они добрались до узкой грунтовой дороги, отходившей от гравийной дороги, и тут Рут жестом предложила ему повернуть.

— Местечко, где живет доктор Робин, находится примерно в четырех милях от этой грунтовой дороги, — объяснила она. — Я была здесь один раз несколько недель назад с Фрэнсисом.

Дорога проходила параллельно течению небольшого ручья, который бежал по долине между темными длинными холмами. После того как они покинули шоссе, они проехали мимо одного фермерского дома, после чего никаких домов не было... ничего, кроме черных, тихих лесов.

Вязы наклонились опущенными ветвями и зашуршали по крыше машины, когда та проскочила мимо. Глазки маленьких диких тварей наблюдали за ними из глубин темного леса. Пошел дождик — вялый дождичек, капли которого застучали по холщовому верху машины.

Несмотря на очиститель ветрового стекла, Неду Фелтону было трудно что-то разглядеть через туманное стекло. Когда машину едва заметно занесло на повороте, он почувствовал новый прилив страха. Снова и снова в голове его звучали слова: «Я возвращаюсь назад в звериное состояние!»

Руфь неожиданно ткнула пальцем куда-то вперед. Автомобиль прогрохотал по шаткому деревянному мосту, и его снова занесло. В сотне ярдов от них светились желтые окна.

Это было аккуратное современное бунгало построенное чуть выше дороги на склоне холма. За ним виднелось несколько небольших зданий, которые, по-видимому предназначались для содержания животных. Короткая аллея вела от грунтовой дороги в бунгало.

Нэд остановил машину возле дома и выпрыгнул. Когда Руфь последовала за ним, он обнял её, положив руку ей на плечо.

— Лучше подожди здесь, Руфь, — срочно сказал он. — Пока я тут осмотрюсь...

Её лицо было белым, как мел, но она покачала головой.

— Я пойду с тобой, Нед. Я... Я не могу этого вынести, что бы ни случилось.

Они поднялись на крыльцо бунгало. Входная дверь была широко открыта, но изнутри не было слышно ни звука.

Нед опередил девушку, первым шагнув в освещенную гостиную. Потом он остановился, и из горла его непроизвольно вырвался крик.

На полу гостиной, в углу у телефона лежала невероятная тварь. Это была обезьяна размером со взрослого человека в мужской одежде. На волосатом теле обезьяны была куртка, брюки, рубашка, носки и туфли. И вся эта одежда казалась слишком маленькой для этого существа. Круглая волосатая голова торчала из ворота рубашки. Но лицо, или точнее морда существа, выглядело просто ужасно: глаза твари были открыты, а большие белые клыки наполовину высунулись между губами. В виске обезьяны была дыра, а длинные пальцы сжимали револьвер.