Нельсон Демилль - Реки Вавилона

Гесс посмотрел на Бекера.

— Давид, этот парень собирается нас угробить.

Бекер увеличил звук радиоприемника, но услышал только шумы помех.

— Сукин сын! — закричал он в микрофон. — Риш! «Лир»! Мы не можем лететь на этой высоте! Ты самый тупой сукин сын, который когда-либо садился в кресло пилота! — Шумы помех не прекращались, и Бекер уменьшил звук. — Сволочь!

— Капитан, — подал голос со своего места бортинженер Питер Кан, — мы сжигаем пятьсот восемьдесят пять килограмм топлива в минуту.

— На сколько нам еще хватит топлива?

— Меньше чем на два с половиной часа.

Бекер взглянул на свои часы: начало пятого. Если Риш, как это уже было когда-то, намерен угнать самолет в Уганду, то туда они не долетят.

— Если бы я знал, куда этот ублюдок тащит нас, то было бы ясно, стоит ли нам дрожать от страха. — Бекер выругался по поводу своей несчастной судьбы. Ведь ему оставалось всего два взлета и три посадки. А сейчас, похоже, будет всего одна посадка и больше ни одного взлета.

«Лир» неожиданно свернул влево. Бекер повторил маневр, но у него не вышло такого плавного поворота, как у «Лира», и «Конкорд» снесло вправо. Бекер быстро скорректировал курс и пристроился в хвост «Лиру». Он попросил Кана передать ему бинокль и посмотрел на «Лир», находившийся сейчас в тысяче метров впереди «Конкорда». Ему было четко видно заднее стекло кабины самолета, сквозь которое кто-то тоже наблюдал за ним в бинокль.

— Сукины дети. — Бекер опустил бинокль. Внезапно он почувствовал спокойствие и уверенность, которых давно уже не испытывал. Может, такое чувство появляется тогда, когда знаешь, что все кончено?

Хоснер, сидевший на откидном кресле, поднял голову.

— Какова вероятность того, что наши люди видят нас на экранах радаров?

Гесс оглянулся через плечо.

— На такой высоте подобная вероятность почти равна нулю. На борту «Хокая» имеется компьютерная система, отличающая цели от складок местности, но мы уже некоторое время летим над территорией Египта, и я не думаю, что он продолжает следовать за нами.

— А как насчет египтян?

Гесс покачал головой.

— Египетские радары направлены на восток, в сторону границ Израиля. Возможно, нас видят с земли визуально, но к тому времени, как египтяне разберутся в происходящей чертовщине, мы уже будем над Красным морем, если, конечно, сохраним этот курс. Они не смогут помочь нам, даже если захотят. Правильно?

— Я думаю о предложении Ласкова сбить «Лир» ракетой, — проговорил Хоснер. — Может, согласиться на это предложение, если только он все еще видит нас на своих радарах?

С трудом сохраняя устойчивость самолета, Бекер ответил:

— Если только он видит нас на своих радарах и если мы продержимся в воздухе до наступления сумерек, то я, пожалуй, соглашусь на это. Но днем слишком легко заметить след газов от ракеты. Сигналы электронного взрывателя опередят ракеты. — Бекер давил на педали рулей направления, а хвост «Конкорда» бросало из стороны в сторону. — И, кроме того, мы чертовски близко находимся от «Лира». А на экране радара наши отметки, наверное, вообще слились в одну, так что будет очень и очень трудно сбить его, а не нас.

Хоснер поднялся.

— Пойду взгляну на герметическую перегородку.

— Взгляните, — согласился Бекер. — Но я уже думал об этом. Вы же знаете, из салона туда никак не попадешь, но, если желаете, можете забраться на хвост. — Бекер тут же пожалел о своем последнем замечании, но его нервы все сильнее напрягались с каждой минутой полета.

Хоснер вышел из кабины и направился по длинному проходу пассажирского салона. Никто с ним не заговорил. Маленький Иаков Лейбер уставился на Хоснера глазами, полными слез. Мужчины, присутствовавшие на совещании по безопасности, отворачивались.

Когда Хоснер проходил мимо Мириам Бернштейн, она тронула его за руку, но он проигнорировал ее жест. Проходя мимо двоих своих людей, Хоснер хлопнул их по плечам, они встали и последовали за ним.

Через кормовой отсек Хоснер прошел в небольшое багажное отделение, где хранились личные вещи экипажа и обслуживающего персонала. Вдоль стены на вешалках там также висели пиджаки и пальто пассажиров. Он раздвинул в стороны одежду и уставился на герметическую перегородку.

Талман слушал доклады своих десяти эскадрилий, обследовавших воздушное пространство над Синайским полуостровом. «Конкорд» никто не видел, никаких отметок на экранах радаров. Последним вышел на связь Ласков.