Нельсон Демилль - Реки Вавилона

— Надо было лететь домой рейсом «Пан Ам», — только и вымолвил он, когда Бекер сообщил о нападении террористов.

Бург повернулся к Бекеру.

— Хотите, чтобы я пригласил сюда министра иностранных дел?

Бекер покачал головой.

— Мне не нужны советы политиков. Мы прямо сейчас примем решение. Оставайтесь здесь. — Время от времени Бекер видел нос «Лира», выскакивавший из-под носовой части «Конкорда». Это напомнило ему слова пехотинца, сказанные как-то во Вьетнаме, о том, что вьетконговцы предпочитают ближний бой, чтобы американцы не могли воспользоваться тяжелым оружием из-за боязни поубивать своих. Бекер понимал, что у Ласкова связаны руки. У всех были связаны руки.

Казалось, Хоснер почти не интересуется ситуацией, а его мысли витают где-то далеко. На лице его появилась странная улыбка. Сейчас он вспомнил то, чего не мог вспомнить раньше. Риша замечали в маленьких французских деревушках, но тогда названия этих деревушек ни о чем не говорили Хоснеру. Тогда у Израиля не было «Конкордов». А сейчас он понял, что эти неизвестные деревушки находились вблизи Сен-Назера и Тулузы. Хоснер припомнил свои слова, сказанные на совещании по безопасности: «Эти птички летают на наших линиях уже тринадцать месяцев. С того самого момента, как мы получили их, мои люди не сводили с них глаз». Вот здесь-то и заключалось слабое звено. «С тех пор, как мы получили их…» Сен-Назер. Тулуза. Каким же он был идиотом!

Бекер оглянулся через плечо и обратился к Хоснеру:

— Это возможно? Я имею в виду бомбу?

Хоснер кивнул.

— Мне очень жаль.

Бекер начал говорить что-то, но потом отвернулся.

Снова заработало радио, и из динамиков раздался голос Матти Ядина. Он понял, что Хоснер сейчас тоже должен находиться в кабине.

— Вы были правы, шеф.

Хоснер ничего не ответил.

Бекер вызвал Ласкова на тактической частоте.

— Что будем делать, Гавриил?

— Ждать. — Ласков мог видеть «Лир», время от времени выскакивавший из-под носовой части «Конкорда 02». Он посмотрел на кнопку управления огнем пушек, расположенную на штурвале. Ласков представил, как открывает огонь и посылает шестьдесят двадцатимиллиметровых снарядов в секунду над лобовым стеклом «Конкорда» в кабину «Лира». Но у него не было ни одного снаряда, а даже если бы и были, то неизвестно, пошел бы он на этот риск. Чуть раньше можно было воспользоваться подобным шансом, но не сейчас. Вспомнив слова Ричардсона и Мириам Бернштейн, Ласков почувствовал, что его предали. Предали люди с благими намерениями, но тем не менее предали. Он нажал на кнопку управления огнем. Видеокамера, находившаяся в кабине, повернулась и запечатлела его действия для людей из «Цитадели». В сердцах Ласков стукнул кулаком по штурвалу.

В кабинах «Конкордов» снова зазвучал голос террориста из «Лира»:

— Я уверен, что истребители сопровождения прослушивают частоты «Эль Аль». Так вот, летчики-истребители, слушайте внимательно. За вами наблюдает мой человек. Если он заметит вспышки выстрелов пушек, я нажму на кнопку и разнесу «Конкорды» на куски. Смерти я не боюсь. А теперь слушайте меня. Вы должны прервать полет и вернуться на базу. «Конкордам» вы ничем не можете помочь. Если в течение минуты не ляжете на обратный курс, я взорву первый «Конкорд», чтобы вы убедились в серьезности моих намерений.

Авидар вызвал Ласкова на тактической частоте.

— Ну, сторожевой пес… Что дальше?

Ласков решил было резко прибавить газ, нырнуть под «Конкорд» и протаранить «Лир». Возможно, они не ожидают увидеть летящий на них истребитель массой двести пятьдесят тонн. Возможно, они запаникуют. Но даже если он врежется в них, воздушный взрыв наверняка повредит «Конкорду 02».

Снова раздался голос Авидара.

— Что будем делать, Гавриил?

«Лир» вышел на связь на частоте «Эль Аль».

— «Конкорды», я думаю, вы сейчас переговариваетесь с истребителями. Ничего из этого не выйдет. У них осталось пятнадцать секунд, чтобы лечь на обратный курс.

Ласков подумал, а не взорвет ли «Лир» «Конкорды» сразу, как только уйдут истребители. Или все-таки «Лиру» — кто бы он там ни был, черт его побери — нужны заложники? Он переключил радио на частоту «Эль Аль» и впервые заговорил с «Лиром».

— «Лир», я командир истребителей прикрытия. Мы не уйдем, повторяю, не уйдем. Мы все вернемся в аэропорт Лидды. Вы можете следовать за нами и тоже приземлиться там. Если не согласитесь, я… — внезапно слова «открою огонь» показались Ласкову не совсем подходящими, — … я убью вас, — тихо закончил он.