Клер Макинтош - Позволь мне солгать [Litres]

Внимание Маккензи привлекла стопка бумаг, погребенная под грудой использованных чайных пакетиков. Что-то в титуле с логотипом в углу показалось ему знакомым, и когда он достал бумаги, то сразу понял, что это такое. Вопрос был в том, почему они оказались у Кэролайн.

Когда он прочел документ, части головоломки начали складываться. Нет, у него не сложилась целостная картина произошедшего – пока не сложилась, – но все стало гораздо понятнее. Обычно мотивом сымитированного самоубийства были деньги, да. И секс. Но была и другая причина, заставлявшая людей исчезнуть, и, похоже, Мюррей только что ее нашел.

Анна

Мама собирает вещи. Их мало – небольшая сумка, с которой она въехала в приют, и кое-какие наряды из ее собственного гардероба (мне едва удалось уговорить ее забрать их). Я сижу у нее на кровати, мне отчаянно хочется попросить ее остаться, но я знаю, что и пытаться не стоит. Она не останется. Не может остаться. Полиция вернется, и в следующий раз я так просто не отделаюсь. Нелегко будет убедить их, что я ничего не знала о преступлениях моих родителей, и волнения по поводу того, надежно ли спряталась мама, не упростят мне эту задачу.

– Может, вы хотя бы останетесь на праздник? – предложил Марк, когда за завтраком мама объявила, что собирается уезжать. – Встретите с нами Новый год?

– Я не очень люблю праздники, – непринужденно отмахнулась мама.

Она любит праздники. По крайней мере, мама, которую я знала, любила праздники. Понятия не имею, как обстоят дела теперь. Моя мама изменилась – и я имею в виду не только то, что она очень исхудала и перекрасила волосы. Она стала тревожной. Подавленной. Всегда начеку. Что-то надломилось в ней, и теперь моя скорбь тоже изменилась: я тоскую не столько по матери, сколько по тому человеку, которым она когда-то была.

Я все-таки предпринимаю последнюю попытку удержать ее:

– Если мы все расскажем полиции…

– Анна, нет!

– Может, они поймут, почему ты так поступила.

– А может, нет.

Я умолкаю.

– Меня посадят в тюрьму. Тебя, вероятно, тоже. Ты скажешь им, что только на это Рождество узнала о том, что я жива, но, как ты думаешь, они поверят тебе? Учитывая, что со стороны кажется, будто мы с Томом спланировали все это вместе? А ты унаследовала дом.

– Это уже мои проблемы.

– Но когда тебя арестуют, это станет проблемой Марка и Эллы. Неужели ты хочешь, чтобы эта малышка росла без матери?

Не хочу. Конечно же, не хочу. Но я также не хочу остаться без матери.

Она застегивает сумку.

– Ну, вот и все. – Мама вымученно улыбается, но ее улыбка меня не обманывает. Я протягиваю руку, чтобы помочь ей с сумкой, но мама качает головой. – Я сама. Собственно… – Она осекается.

– Что?

– Это, наверное, смешно…

– Говори.

– Можно я попрощаюсь с домом? Мне нужно всего пару минут…

Я притягиваю ее к себе и обнимаю так крепко, что чувствую каждую ее косточку.

– Конечно можно. Это твой дом, мам.

Она мягко отстраняется, на ее губах играет печальная улыбка.

– Это твой дом, родная. Твой, Марка и Эллы. И я хочу, чтобы вы вместе наполнили его светлыми воспоминаниями, хорошо?

Я киваю, часто моргая, чтобы не расплакаться.

– Мы с Марком выйдем погулять с Эллой в парк. Дадим тебе время попрощаться.

Мне вовсе не кажется, что это смешно. Наш дом не просто дом, не просто кирпич и бетон. Поэтому мне и не хочется даже думать над предложением Марка его продать. Поэтому мне и не хочется спорить с Робертом и мешать его планам. Я живу тут и счастлива. И не хочу это менять.

В парке Марк толкает коляску, а я иду рядом с ним, взяв его под руку.

– Тебе не звонили из полиции?

– О чем ты? – Я потрясенно смотрю на него. – Почему мне должны были звонить из полиции?

– Успокойся, вряд ли уголовка уже раскрыла твои коварные замыслы, – смеется Марк. – Полицейский из департамента сказал, что позвонит сегодня и сообщит, удалось ли отделу экспертизы получить образцы ДНК с резинки, которой был перетянут кирпич. На мобильном у меня не было пропущенных звонков, и я подумал, может, они звонили на городской.

– А, нет, не звонили. – Коляска мерно катится по дорожке в парке, колеса оставляют влажный след от лужи на асфальте. – Собственно, я думала об этом и… Мне кажется, нам нужно прекратить расследование.

– Прекратить? – Марк останавливается, и я едва не натыкаюсь на ручку коляски. – Анна, мы не можем его прекратить. Это серьезно.

– В записке говорилось, что нам нельзя обращаться в полицию. Если мы уговорим полицию прекратить расследование, нас оставят в покое.