Рэйчел Кейн - Мертвое озеро

– Конечно, – отвечает она, демонстративно глядя в сторону. – Потому что нас всегда ищут. Те загадочные чужаки, которых ты так боишься.

– Они не… – Я делаю вдох и в который раз напоминаю себе, что от этого спора никому из нас не будет лучше. – У нас есть веские причины жить по таким правилам.

– Твои правила. Твои причины. – Она откидывает голову на спинку кресла, словно настолько устала, что не может больше держать ее прямо. – Знаешь, если я буду краситься, как готка, никто точно не узнает меня. Все смотрят на макияж, а не на лицо.

Надо сказать, что в словах Ланни есть свой резон.

– Может быть, и так, но за это тебя исключат из Нортонской школы.

– Домашнее обучение еще никто не отменял, верно?

И это тоже могло бы упростить ситуацию. Я всерьез рассматривала подобный вариант, много раз, но получение всех нужных документов требует уймы времени, а мы постоянно переезжали. К тому же я хочу, чтобы мои дети научились жить в обществе. Быть частью обычного мира. В их жизни и так уже было слишком много того, чего быть не должно.

– Возможно, мы сможем прийти к компромиссу, – говорю я. – Миссис Уилсон не возражает против цвета твоих волос. Быть может, если ты будешь краситься не так контрастно, уберешь кое-какие аксессуары и не будешь носить все черное, то она смирится с этим. Ты по-прежнему будешь выделяться – но не настолько.

Ланни мгновенно оживляется.

– Тогда можно мне наконец завести учетку в Инстаграмме? И нормальный смартфон вместо этих дурацких раскладушек?

– Не проси слишком многого.

– Мама, ты все время твердишь, будто хочешь, чтобы я была как все. У всех есть соцсети. Я имею в виду, даже директор Уилсон ведет какую-то слюнявую страничку в Фейсбуке, полную дурацких фотографий с кошечками и тупых мемов. И у нее есть учетка в Твиттере!

– Но ты же бунтуешь против обыденности, вот и бунтуй. Будь не такой, как все, – откажись следовать всеобщим трендам.

Это не прокатывает – Ланни бросает на меня полный отвращения взгляд.

– Значит, ты хочешь сделать из меня полный отброс общества? Круто. Есть же такие вещи, как анонимная регистрация, понимаешь? Когда не надо указывать свое настоящее имя. Честное слово, я сделаю все, чтобы никто не узнал, кто я такая.

– Нет. Потому что через две секунды после того, как ты заведешь страничку, на ней будет полным-полно селфи. А местоположение определяется автоматически.

Самое сложное в наши дни, когда все, особенно подростки, одержимы фотографированием, – это пытаться помешать снимкам детей просочиться в Интернет. Нас высматривает множество глаз, и эти глаза никогда не закрываются. Они даже не моргают.

– Боже, от тебя один сплошной геморрой, – бормочет Ланни, наклоняясь, чтобы смотреть через окно на озеро. – И, конечно же, из-за твоей паранойи нам придется жить в этой жопе мира. Если только ты снова не планируешь собрать вещички и перевезти нас в еще бо́льшую глухомань.

Я пропускаю мимо ушей слова о паранойе, потому что они совершенно правдивы.

– А тебе не кажется, что в этой жопе мира очень красиво?

Ланни ничего не отвечает. По крайней мере она не придумала никакого язвительного ответа, и это маленькая победа. Я рада любой победе, которую мне удается одержать – хотя бы здесь и сейчас.

Я выруливаю на посыпанную гравием дорогу, и «Джип» тряско заползает наверх, к нашему дому. Ланни выскакивает с пассажирского места едва ли не прежде, чем я успеваю поставить машину на стояночный тормоз.

– Сигнализация включена! – кричу я ей вслед.

– Пфы! Она всегда включена!

Ланни уже в доме, и я слышу, как она набивает на панели шестизначный код. Внутренняя дверь хлопает еще до того, как раздается сигнал «всё в порядке», но Ланни никогда не ошибается, вводя код. Коннор иногда сбивается, потому что он невнимателен – постоянно думает о чем-то другом. Забавно, как за четыре года мои дети словно поменялись местами. Теперь у Коннора богатая внутренняя жизнь, он все время что-то читает, отгородившись от внешнего мира, а Ланни постоянно живет шипами наружу, нарываясь на неприятности.

– Сегодня на тебе стирка, – напоминаю я, входя в дом следом за Ланни, которая, конечно, уже демонстративно захлопывает за собой дверь своей комнаты. – И нам рано или поздно придется поговорить об этом. Ты это знаешь.

Мрачное молчание за дверью свидетельствует о несогласии. Ну и пусть. Я никогда не отступаю, если речь идет о важных вещах. И Ланни знает это лучше, чем кто бы то ни было.