Лекси Эллиотт - Француженка по соседству

Как же хочется увидеть ее улыбающейся!

Я просыпаюсь.

Это так… неожиданно.

И болезненно. О господи, как же это мучительно… Моя голова, мое горло, мой живот, мои глаза, но главным образом моя голова… моя голова… моя голова. Она пульсирует так, будто приливы и отливы крови внутри ее – это яростный шторм, бушующий у побережья мозга. Где оно, прохладное кремовое море, к которому можно припасть пульсирующим от боли виском? Куда оно пропало?

– Кейт? Кейт, ты с нами? – Затем на меня обрушивается свет. Сначала он волчком вертится вокруг меня, но затем мой мозг берет его под контроль и заставляет превратиться в блоки цвета и тени. Я в комнате. Светлой, лишенной красок комнате, незнакомой, хотя я мгновенно узнаю в ней больничную палату.

Надо мной склонилась пухлая женщина в синей больничной форме и повторяет мое имя. Но я смотрю мимо нее, выискивая глазами Северин. Но ее здесь нет. Я нигде ее не вижу, и меня охватывает паника. Она не может бросить меня, не может, я это точно знаю. Но почему же тогда ее здесь нет? Что это значит?

– Кейт? Нет, тсс… лежи тихо. Всё хорошо, с тобой всё в порядке. Ты в больнице. – В комнату кто-то входит, и она оборачивается. Мне не видно, кто это. Неужели Северин? Нет, это вряд ли она, хотя у меня никак не получается вспомнить, почему ее здесь не может быть. – Она только что пришла в себя, – говорит женщина вошедшим и снова поворачивается ко мне: – Кейт, ты узнаешь, кто это?

И тогда я вижу, что рядом со мной он, протягивает руку, чтобы взять в нее мою ладонь, и от моей паники не остается и следа.

– Том … – Мой голос сиплый и похож на хрип, но я вижу, как тревога моментально покидает его лицо.

– Ты вернулась, – говорит он и кладет мне на щеку ладонь. Мне хочется прижаться к его руке, но я не уверена в собственном теле, я не знаю, что оно может, а чего – нет. Как только что сказала медсестра, мне лучше лежать спокойно.

– Я была далеко? – хрипло спрашиваю я.

Вид у Тома кошмарный. Он явно не брился несколько дней и, возможно, столько же ночей не спал. У меня такое чувство, будто меня бросили на сцене посреди пьесы, не дав мне в руки сценария и даже не сказав, что было в предыдущем акте. Как я попала сюда?

– Да, ты была далеко… целых два дня. – Он делает судорожный вдох и начинает что-то говорить, но медсестра прерывает его:

– Попей водички, Кейт, а мне пока нужно кое-что проверить. – Она приподнимает изголовье моей кровати и подносит к моим губам стакан воды. Я делаю несколько глотков, а она светит фонариком мне в глаза и задает мне бесконечные вопросы. Как меня зовут? Когда я родилась? Какой сейчас год? Знаю ли я, где нахожусь? С каждым ответом слова даются все легче и легче, как будто путь от мозга к языку постепенно очищается от завалов.

– Я ударилась головой? – внезапно спрашиваю я, поняв, что вопросы не сводятся только к сбору информации, а затем вспоминаю… вспоминаю ли? Мои воспоминания сбивчивые, противоречивые, у них странные краски. – Кажется, да, так и было…

– Да, боюсь, вы основательно приложились головой. Мы тут все из-за вас изрядно переволновались, – произносит новый голос.

Я слегка поворачиваю голову. На меня накатывается новая волна боли, и я стискиваю зубы. Тем не менее успеваю разглядеть источник этого голоса: в дверях палаты стоит высокая женщина лет сорока с небольшим и сдержанно улыбается мне. Ее темные волосы убраны в элегантный узел. На ней тоже больничная форма, поверх которой словно наброшена мантия, символ ее статуса как врача, что также подчеркивают огромные бриллиантовые клипсы. Такие вряд ли увидишь в ушах бедной медсестры.

– Добро пожаловать обратно. Я доктор Пейдж. – Она входит в палату, берет мою карту и быстро просматривает ее. – Думаю, с вами все будет хорошо, а пока отдыхайте и набирайтесь сил. Скажите только, что вы помните? – спрашивает доктор Пейдж. Правда, я замечаю в ее лице нечто такое, что никак не соответствует ее игривому тону. Перевожу взгляд на медсестру. Та занята тем, что меняет мне капельницу, но явно внимательно слушает наш разговор. Напряжение есть даже на лице Тома. И снова у меня такое чувство, будто я не знаю сценария.

– Я не… я не уверена. Я была дома, в своей квартире… – Это я помню точно. – Я не очень хорошо себя чувствовала и решила набрать ванну. – В ванне сидела Северин. Я как сейчас вижу, как она привстает и вода стекает с ее волос. – Каро… о господи…

– Каро? – Том вздрагивает. – Там была Каро?

– Да, она пришла ко мне. Мне кажется, она что-то подсыпала в вино.