Quiet Billie - The Fastest Man Alive [СИ]

Смайт послушался его и сел на ступеньки, которые вели в комнату с беговой дорожкой. Он сделал несколько глубоких вдохов и принялся слушать чушь, которую собирался донести до него Гаррисон Уэллс.

— Молния, которая попала в тебя, Себастиан, как ты знаешь, была порождена взрывом моего ускорителя, — начал профессор, сняв с носа очки, из-за чего его глаза стали еще ярче. — После того, как разряд коснулся твоего тела, он изменил структуру твоего ДНК. Ты больше никогда не будешь нормальным, — эти слова повергли Смайта в безмолвный шок. «Никогда не будешь нормальным», — звучало, как приговор. И теперь в его голове появились сотни мыслей о том, как он становится отшельником, живет где-то в пещере и выглядит, как бродяга, а стоит ему выйти на улицу, как местные дети начинают закидывать его мусором, обзывая уродом. И ведь они будут правы.

— И что же мне теперь делать? — слабо спросил Себастиан. Он совершенно потерялся и не знал, как правильно поступить. Больше всего хотелось забраться под одеяло в своей кровати и кричать так долго, пока не сорвется голос.

— Я не сказал, что быть не нормальным, значит, быть плохим. Твоя способность уникальна, Себастиан, — Уэллс подъехал к нему ближе, внимательно глядя на Смайта. — Если мы начнем изучать ее, поможем научиться управлять ею, ты сможешь стать… — он усмехнулся, — героем.

Лучше бы он не говорил этого. Лучше бы сказал, что полезней для Себастиана самолично сдаться в соответствующее заведение для «не нормальных» людей. Но он предлагал помощь, таким образом, будто знал, что у них все получится. Будто знал, что Смайт сможет стать — как он сказал — героем?

— Нет, — Себастиан покачал головой. Он вдруг ощутил странную пустоту внутри себя. Никогда в жизни он не переживал столько ярких эмоций за столь короткий промежуток времени. — Нет, я не смогу ничего с этим сделать, и вы тоже, — он поднялся, поправил сбившуюся одежду и растрепанные волосы. Поочередно оглядев всех присутствующих, Себастиан покачал головой, кисло улыбаясь. — Вы даже не знаете, что я пережил, даже не знаете, что я чувствую, — выдавил из себя он. — И не нужно говорить, что вы поможете. Вы только и умеете, что забалтывать людей и стараться загладить свои ошибки. Но у вас ничего не выйдет, — он выплюнул последнюю фразу словно приговор в лицо Уэллсу. — И не нужно давать мне ложных надежд. Я лучше справлюсь со всем сам, — Смайт развернулся и медленно, на ватных ногах пошел к выходу.

Да, он уже все придумал. Соберет вещи, оставит записку и уедет в Канаду или Мексику. Да, лучше в Канаду, жару он не очень любил. Сложно будет расстаться с дорогими людьми, но это же лучше для них.

— Ты можешь не знать этого, но ты нужен этому городу. Ты — особенный, Себастиан, — ровным голосом произнес Уэллс.

Смайт замер в дверях. Слова, которые он услышал, были произнесены в его голове другим человеком. И в тот момент что-то внутри него щелкнуло. Мысль, которая годами преследовала его, утверждая, что он особенный, словно утратила прежнюю ассоциацию с чем-то хорошим, превращаясь в полную ее противоположность. Себастиан повернул голову вбок и хмыкнул:

— Нет, — он покачал головой, постукивая пальцами по косяку. — Может, я и не такой как все, но мне нет дела до жителей этого города. И другой жизни мне не нужно, — твердо сказал Смайт и вышел из кабинета.

Дни тянулись, как прилипшая к подошве ботинка жвачка, в которую вы по неосторожности умудрились вляпаться, и теперь неприятный осадок остался на весь день. Точнее, так могло бы быть, если бы Себастиан по несколько раз на дню не попадал в эти странные скоростные ситуации. С ними, конечно же, время шло немного быстрее, но в целом картину они не украшали. Совсем наоборот, Смайт ненавидел то, что с ним происходило.

Конечно, это могла бы быть достаточно полезная способность, если вы куда-то опаздываете, или вам нужно уложиться в срок сдачи работы. Но у Себастиана и до этого проблем не было с такими вещами, а теперь его даже начало заносить, потому что с каждым днем способность все крепчала.

После произошедшего в лаборатории, гордость не позволяла Себастиану вернуться и попросить помощи, даже когда он понимал, что она ему необходима. В глубине души он знал, что Уэллс поможет ему в любом случае, но тогда это бы значило для самого Смайта полное поражение. А с этим он мириться совершенно не собирался. Он был слишком гордый, слишком упертый и слишком испуганный, чтобы действительно сделать первый шаг в помощи самому себе.