Тара Бертон - Украденное лицо

От всего этого Луизу трясет, хотя это она проделывает очень долго.

– Винни!

Голос у Корделии дрожит.

– Винни! Я уже несколько дней пытаюсь до тебя дозвониться!

– Дорогая, скажи мне, что ты уже не в Нью-Йорке. Прости меня, Корди… Ты правильно на меня злишься, правильно. Просто Нерисса хочет добраться до самого Биг Сура, и мне вправду, действительно кажется, что мы сможем…

– Ты мне нужна!

Луиза слышит Корделию через три этажа.

– Корди, пожалуйста, будь благоразумна…

– Возвращайся домой , ладно?

– Прости, дорогая, знаешь, мне бы очень хотелось, но…

– Прошу тебя!

– Прости, прости. Слушай, Корди… Остальные вернулись…

– Пожалуйста!

– Мне надо идти.

Луиза сбрасывает вызов.

Она тихонечко спускается вниз. Тихонечко протискивается обратно через окно.

Тихонечко ложится в постель.

Она слышит, как Корделия тихо плачет в соседней комнате.

Корделия не говорит Луизе об этом разговоре.

На следующее утро, в Рождественский сочельник, она выглядит безупречно, словно и не проплакала полночи. Она встает раньше Луизы, прибирается в квартире, готовит завтрак.

– Наверное, я скоро вернусь в Париж, – говорит Корделия. – Вы, должно быть, смертельно от меня устали.

– Совсем нет, – отвечает Луиза.

Она заставляет себя сделать глоток кофе.

– Полагаю, мы должны что-то сделать на Рождество. Может, сходить на Мессу Навечерия Рождества? Хочу посмотреть ее в церкви Святого Иоанна Богослова, я знаю, что храм протестантский, но там мне очень нравится музыка…

– Извини, – говорит Луиза. – У меня планы.

Они с Рексом спланировали все несколько недель назад. Генри Апчерч дает свой ежегодный рождественский прием. Он арендовал зал в Йельском клубе, что он делает каждый год. Они с Рексом так давно не бывали на праздниках. Жизнь становится такой скучной.

– Ой, – осекается Корделия. – Конечно, планы. У вас, наверное, много друзей. – Она пожимает плечами. – Все нормально. Я могу и одна сходить. Это ведь все-таки религиозный праздник. Хорошо сосредоточиться, ну, знаете, на Боге и вере.

– Извини, – оправдывается Луиза. – Я обещала до того, как ты тут появилась.

– Конечно, – соглашается Корделия. – В смысле… вы мне ничего не должны. – Она сглатывает. – Вы меня даже толком не знаете. Это Винни, кто… – Она умолкает. Возвращается к книге. На сей раз это Хильдегарда Бингенская.

Луиза не выдерживает.

– Послушай, – произносит она. – А почему бы тебе не пойти?

– Куда?

– На праздник. В Йельском клубе. Это… это рождественский прием Генри Апчерча.

– Ой, – отзывается Корделия. – По-моему, его книги – так себе.

На самом деле Луиза так и не удосужилась прочесть ни одной книги Генри Апчерча.

– Ну, только Хэлу этого не говори.

– Он мне тоже не нравится. Он совершенно не умеет общаться и к тому же дружит с Рексом.

– Не такой уж он и плохой, – возражает Луиза. – В смысле… они оба. И хочу тебе сказать, что там будет масса людей. Мы, наверное, их даже не увидим.

– Винни пришла бы в ярость, если бы я с ними заговорила, – говорит Корделия. – К тому же у меня в такое общество нечего надеть.

– Ты могла бы что-то позаимствовать у Лавинии, а? Уверена, она не стала бы возражать.

– Она терпеть не может, когда я без спросу надеваю что-то ее, – отвечает Корделия. – А вы что наденете?

Луиза мешкает.

– Если мы обе у нее что-нибудь позаимствуем, она не сможет на нас вызвериться. – Корделия делает вдох. – К тому же если ей не хочется, чтобы мы надели что-то ее, ей бы надо вернуться и разодеться самой… Верно?

– Верно, – соглашается Луиза. – Именно что.

– Вот и поделом ей, – улыбается Корделия. – Рекс прилетел сюда на крыльях – а она даже и не узнает! Вы ведь сдержали слово, да? Вы ей не рассказали.

– Не рассказала.

– Это хорошо. И не надо.

Корделия подходит к шкафу. Перебирает вещи Лавинии.

– Я буду очень вежлива с ними обоими, – произносит она.

Прости , пишет Луиза Рексу.

Я просто не могла оставить ее одну.

Рекс ставит «Прочитано». Не отвечает.

Мы все-таки сможем повеселиться! Придется быть поосторожнее, вот и всё.

Эмотикон покрасневшей лошади Пржевальского.

Она видит на экране эллипсы, означающие, что он что-то печатает. Они вращаются пять минут.

О’кей.

Вот и весь ответ.

Луиза делает Корделии макияж.

Она показывает Корделии, как распрямить волосы, как сделать из буйной копны кудряшек что-то гладкое и аккуратное. Она обучает ее пользоваться карандашом для губ, чтобы помада легла точно в контуры рта. Она оттеняет глаза Корделии тушью для ресниц (какие же они голубые, думает она). Красит ей губы помадой Лавинии.