Тара Бертон - Украденное лицо

– Господи… Лавиния… Я так устала!

– Ты что, разве не понимаешь – это же здорово! Теперь тебе не надо все время переживать, как ты попадешь домой. Потом мы просто можем взять такси. Я плачу. – Она произносит это таким невинным тоном, словно Луиза только что не потратила двести долларов на фитнес-центр, чтобы просто сделать ей приятное. – Ну же – это надо отпраздновать! Мы же теперь соседки – разве не это главное?

У нее на лице – застывшая улыбка.

– Конечно, – соглашается Луиза. – Я вернусь после смены.

– Вот и хорошо, – подытоживает Лавиния – Еще один моментик. Здешний совет дома, ну, знаешь… У них очень строго насчет дубликатов.

– Дубликатов…

– У Корди есть ключи, и у меня есть ключи. И все. Даже у домработницы нет ключей. Так что… в смысле… тебе придется звонить, чтобы я тебя впустила. – Она пожимает плечами. – Это ведь не проблема, верно?

– Конечно, нет, – отвечает Луиза.

Она проводит занятие с Полом. Потом дает урок Майлзу. Затем отправляется в Парк-Слоуп и занимается с Флорой, после чего возвращается обратно.

Жмет на кнопку звонка.

– Ты что так долго? – Лавиния в длинном красном шелковом платье, которое поблескивает при ходьбе. Она заколола и покрыла волосы гелем, уложив локоны пальцами.

Она, наверное, готовится к выходу с того момента, как Луиза уехала.

– Да вот метро.

– Ну, тогда поторопись…

На часах всего четыре. Луиза хочет хоть пару часов поработать для «ГлаЗама».

– У меня есть кое-какая работенка, которую мне нужно закончить.

– А завтра ты ее не можешь сделать?

Завтра будет еще работа.

– Но сегодня же гала-представление , – говорит Лавиния. – Слушай… Слушай, у меня для тебя есть совершенно классное платье. Хочу обрядить тебя в белое, хорошо? Я купила его у одного продавца с «Этси», которого я знаю по Парижу. Оно пошива пятидесятых годов прошлого века. Обошлось мне в кучу денег, но оно такое красивое, и так долго его носила, что… больше терпеть его не могу. Я уже его для тебя разложила.

Платье из тафты и шелка, оно огромных размеров и царственно-красивое. Оно не из тех, что Луизе когда-нибудь выпадет надеть.

– Ты уверена?

– Ты будешь выглядеть просто роскошно! Я тебе еще и прическу сделаю – понадобится время, но, по-моему, волосы надо немножко завить. Придать объема! Господи, как же мне не терпится! Там и Роза тоже будет сегодня вечером – сделает фотки для «Вчера вечером в Мет».

Она заставляет Луизу раздеться. Застегивает платье. Оно приходится почти впору.

– Я больше никогда его не надену, – произносит она.

– А почему бы и нет?

– Трагические воспоминания. – Луиза в зеркале видит, как Лавиния улыбается. – В этом платье я потеряла девственность.

– Господи!

– Оно из химчистки. Плюс я сначала его сняла. Конечно же.

Лавиния усаживает Луизу перед туалетным столиком. Включает электробигуди.

– Сиди смирно.

Лавиния наклоняет голову Луизы влево. Поддергивает ей вверх подбородок.

– А как ты потеряла девственность?

Лавиния берет в руку прядь дивных, тщательно выкрашенных волос Луизы и наматывает ее на бигуди. Обжигает ей ухо.

– В смысле – нормально?

– Было здорово?

– Было прекрасно.

Было совсем не прекрасно. Луизе пришлось об этом умолять.

Конечно, тогда она не была хорошенькой.

– А это был… Как его? Виктор?

– Виргил.

Луиза так устала. Луизе не хочется об этом говорить. Но сейчас Лавиния с ней так нежна. Она рассеянно гладит ее по волосам.

– Вот ведь идиот, – говорит Лавиния. – В смысле – по-моему. Он не знал, что у него с тобой. Не могу представить себе ни одного мужчину, достойного тебя… ты только на себя полюбуйся. – Она вздергивает Луизе подбородок. – Ты же красавица.

Даже теперь Луиза улыбается от этих слов.

– Он должен был отвезти тебя в… в… Какое самое романтичное место в Нью-Гэмпшире? На… на природу! Ему надо было отвезти тебя, ну, типа, в хижину с огромным ревущим очагом и звериными шкурами.

На самом деле Луиза и вправду потеряла девственность на природе. Это случилось в лесочке за теннисными кортами Девонширской академии.

– А я потеряла девственность после оперы, – признается Лавиния. Признается рассеянно и лениво. – Мне было семнадцать лет. – Она задумчиво смотрит в зеркало, где Луиза только и может ее видеть. – Я тебе рассказывала?

– Нет.

– Мы были вместе примерно год – это долго, когда теперь об этом думаешь. Но мы оба были, ну, ты понимаешь, очень наивными. Он вел себя очень по-джентльменски – я тебе рассказывала. Он старомодный. Мы раздобыли «горячие» школьные билеты в Метрополитен-оперу. Тогда я там впервые оказалась. Мы все время держались за руки, это было смешно, мы оба, словно перепуганные девственницы, вот так держались за руки. Но… тогда давали «Кармен», мне было семнадцать, и в конце там есть такая сцена, когда он ее убивает… Там идет бой быков, на одном краю сцены лежит огромный поверженный бык, а на другом он хватает ее руками за горло, и… Господи, руки у нас были мокрые от пота. Все было так здорово. И я помню, как думала… я точно помню, что тогда думала. Я хочу, чтобы он меня запомнил . Если бы он тоже не был девственником… в смысле, я была такой ханжой. Не хотела бы я в этом всем признаваться.