Тара Бертон - Украденное лицо

– Ничего страшного.

– Он придурок. Он… в смысле… обычно он так не достает. Он просто любит подначивать. Но в глубине души он хороший человек.

– Правда? – Луиза пытается улыбнуться, самую малость, чтобы он понял, что его вины тут нет.

– В самой-самой глубине.

Они хором смеются.

– Когда он выпьет, понимаете, его одолевают странности. Насчет папаши.

– Папаши ?

– Великого Американского Литератора.

– Да бросьте вы.

– Я знаю его всю жизнь, – отвечает Рекс, – и до сих пор не возьму в толк, догадывается ли он, что мы поняли, что говорит он искренне.

– Дорогуша.

На пороге стоит сияющая Лавиния. Жемчуга на ней сверкают. Волосы волнами ниспадают вниз.

– Дорогуша, – повторяет она, и Луизе требуется еще секунда, чтобы понять, что Лавиния обращается к ней.

– Я тебя везде обыскалась!

Она с суровой улыбкой пристально и не мигая смотрит на Луизу.

– Извини! – Луиза сама толком не знает, отчего так быстро вскакивает с места. – Мне нужно было подышать.

– Дорогуша… Мы дадим тебе подышать, сколько влезет. Мне так не терпится. И не забудь про наш пикник.

У нее на лице – приклеенная улыбка. Острые зубы. Внезапно, сама не понимая, почему, Луиза пугается.

– Наш пикник?

– А ты разве не помнишь? Все будет просто чудно. Возьму нам шампанского. Я думала о нем… с самого Нового года… я просто уверена, что тебе понравится.

– Да, – медленно тянет Луиза. – Конечно.

Лавиния берет Луизу за руку. Притягивает к себе. Целует в щеку. Оставляет там след от помады.

Рекс молчит. Щеки у него пылают. Он не двигается.

– Ой, Лавиния, извини, это…

– Мы опаздываем. – Губы у Лавинии ни разу не дрогнули. – Пошли.

– Кто это был? – спрашивает Луиза, когда они выходят на лестницу. Лавиния по-прежнему улыбается.

Они едут на такси к парку «Хай-Лайн». Лавиния расплачивается. Заходят в винный магазин и покупают две бутылки шампанского «Моэ Шадо». Лавиния платит и за них. Они находят место, которое знает Лавиния, и только Лавиния, где ворота в парк чуть наклоняются, и Луиза ползет на животе вслед за Лавинией в этот проем.

Теперь Луиза понимает, что завтра у нее очередная смена в кофейне, что она перенесла занятие с Полом, что ей придется вставать в шесть, чтобы подогнать работу для «ГлаЗама», которую она сегодня пропустила. Она понимает: попасть под арест, заплатить штраф и провести ночь в каталажке – один из самых верных способов облажаться, но Луиза с таким облегчением оказывается далеко от «секретного» книжного магазина и от людей, которые видят ее насквозь, ей так приятно быть рядом с Лавинией (которая, может, видит ее насквозь, а может, и нет, но в любом случае видит лишь то, что хочет видеть), что Луиза радостно шагает за Лавинией, залитой лунным светом.

– Как я выгляжу? – Они стоят в парке совсем одни, в волосах у них застревают снежинки, усеивающие ледяными цветами ветви. Лавиния подкрашивает губы, поправляет бархатное платье и жемчуга.

– Ты просто красавица, – отвечает Луиза. Так оно и есть.

– Сфоткаешь меня?

Лавиния протягивает ей телефон.

– Конечно.

Она фотографирует Лавинию, когда та валится в снег и двигает руками и ногами, делая «снежных ангелочков». Снимает Лавинию на фоне кустов. Щелкает ее сидящей на скамейке с раскинутой широкой юбкой.

Луиза показывает ей фотки.

– Да. Да. Нет, эту сотри. Да. Теперь выкладывай в Сеть.

Она закуривает сигарету. Руки у нее дрожат.

– Разве не здорово? – спрашивает она. – Быть на воздухе в такую ночь, под луной и звездным небом.

Луизе хочется с облегчением рассмеяться.

– Тебе не понравилась вечеринка?

– Конечно, нет! А тебе?

– Конечно, нет!

– Беовульф Мармонт…

– Господи, прости, что я тебя с ним оставила! Я пыталась улизнуть… И принесла тебя в жертву… Ой, Луиза, ты хоть сможешь меня простить?

– А я подумала, что он тебе нравится.

– Он носит желтый галстук-бабочку. Кому может понравиться мужчина с желтой бабочкой? – Она протягивает Луизе сигарету, но Луиза не любит курить, когда она трезвая, хотя ей нравится, как дым завивается на фоне снега. – Еще в университете он мне как-то сказал, что мужское обрезание ничем не лучше изнасилования. Он даже не подначивал.

– Он прямо жуть какая-то.

– Он к тебе подкатывался? Он подкатывается к любой девчонке, какую видит.

– Ой, да нет. – Это немного отдает колкостью.

– Слава богу. По-моему, он встречается с этой жуткой девкой с огромными глазищами. Она похожа на персонаж аниме или что-то типа того. А пишет он просто ужасно .