Луиза Дженсен - Подарок [litres]

Я колебалась, не зная, лжет Натан или говорит правду, и твердо решила это выяснить. Засунула руку в его карман и, чтобы он не смог позвать на помощь, забрала мобильный телефон. Приказала:

– Не двигайся, – хотя сомневалась, что он на это способен.

Я поднялась наверх в свободную спальню и открыла ящик с бельем. Не стала заглядывать в конверты, которые уже держала в руках перед тем, как Натан меня спугнул, но, запустив руку на самое дно, извлекла оттуда лист бумаги размером А4 с логотипом больницы Святого Мартина в верхней части страницы. Это и был список вещей Калли, датированный тем днем, когда она погибла. Я пробежала его глазами и поняла, что Натан сказал правду. В нем значились и деньги, и паспорта, и ожерелье.

Не удосужившись собрать разбросанные на ковре вещи, я встала, и перед глазами у меня запрыгали черные пятна. Чтобы не потерять равновесие, я оперлась ладонью о стену. Это всего лишь простуда.

На подгибающихся ногах я спустилась обратно в гостиную, но там никого не оказалось. Натан исчез. Я присела на коврике и принялась тереть примятые ворсинки в том месте, где он лежал, словно таким образом могла его материализовать. Ковер еще хранил тепло его тела. Куда он подевался?

За спиной у меня послышался шум.

Я обернулась на странный звук. Дверь в столовую была приоткрыта. Я подкралась к ней и, заглянув в щель, увидела его – Натан полз, опираясь на локти, но, услышав мои шаги, повернул голову и уставился на меня налитыми кровью глазами.

– Дженна, пожалуйста, вызови «Скорую помощь». Я не хочу умирать.

– В таком случае расскажи правду. – Мне не понравились просящие нотки в моем голосе. Не так я представляла себе наш разговор.

– Не понимаю, чего ты от меня хочешь. Объясни, и я скажу все, что угодно. Подпишу все, что потребуешь. Но Калли никто не убивал. Она погибла в аварии.

Я положила телефон Натана на журнальный столик, взяла свой мобильник и снова стала записывать.

– Калли чего-то боялась, так? Я это чувствую. Кое-что даже видела. Синяк на ее лице – твоя работа?

– Нет. Никогда пальцем ее не тронул. Я ее любил.

– Однако взял с нее обещание никому не говорить, откуда взялся синяк, и даже для верности коснулся ее щеки. Если бы она заработала синяк при падении, почему об этом нельзя было говорить? Но ты хотел, чтобы она лгала.

– Откуда ты…

– Клеточная память. Я тебе уже говорила, что мне снились ее воспоминания. – К горлу подкатила злость, и я повысила голос.

– Я не хотел, чтобы она от меня уходила. Думал, если она останется, все образуется и наши отношения станут прежними. Мы были с ней счастливы. Я предложил ей уехать, поменять работу. Начать все сначала. Ей требовалось время, чтобы понять, что такое возможно. Поэтому я забрал ее мобильник, перевел деньги на другой счет и постоянно находился рядом. Чтобы не позволить ей уйти. Но в тот вечер, судя по всему, она задумала побег.

– В тот вечер, когда вас пригласили на свадьбу?

Натан едва заметно кивнул.

– Во время той поездки, когда погибла Калли, за рулем сидел ты. Я видела.

Натан закрыл глаза, и я поняла, что у меня не остается времени.

– Просто признайся. Признайся, что в тот вечер, когда она погибла, ты был в машине. Вы поругались? Так?

– Да. Я спросил, намерена ли она выбрать меня. Калли ответила, что нет. Но она должна была выбрать меня. – Голос Натана слабел, и я подвинула телефон ближе, чтобы его слова записались.

– Кого она предпочла тебе?

Его веки затрепетали, и это означало, что мое время кончилось. Но я не отступала.

– Так ты был за рулем?

– Да. – Он говорил настолько тихо, что телефон пришлось подсунуть к самым его губам.

Я услышала то, что хотела, но не ощутила волны облегчения, на которую так надеялась. Натан пытался что-то добавить, но язык его больше не ворочался, и я не смогла ничего разобрать. Он облизнул губы. Я принесла с кухни воды и поднесла стакан к его рту. Струйки побежали по его подбородку, и он закашлялся. А когда перестал кашлять, его грудь больше не поднималась и не опускалась. Он затих и лежал совершенно неподвижно.

– Натан!

Неужели он умер? Это невозможно! Меня пронзил страх. Я приложила ухо к его груди и с облегчением услышала, что под ребрами бьется сердце. Мои слезы падали ему на грудь и расплывались на рубашке. Мгновением раньше, стоя на кухне и глядя на заходящее солнце, я поняла, что не способна убить Натана. Не могу это сделать, что бы он ни совершил. Я взяла на работе два разных препарата: один мог его убить, другой нет. Я подлила ему в виски несмертельный. Но, судя по тому, как быстро Натан отключился, переусердствовала с дозой кетамина. Пузырек же с пентобарбитоном, способным убить человека, лежал у меня в кармане. Вот Линда запаникует, когда обнаружит, что его нет в сейфе! И поделом ей.