Тереза Дрисколл - Я слежу за тобой

– Вам жаль, что вы все это говорили… но по-прежнему считаете, что виновата я?

Сара смотрит на мальчишек. Во время ссоры они говорили больше всех.

– Это все те парни. Если б их только нашли… – робко произносит Дженни.

Наконец Сара глубоко вздыхает.

– Ну, как прошло телеобращение – много звонков? Телефон мне отдали, но не знаю, где смотреть.

Лед тронулся, друзья начинают рассказывать, как помогла передача. Похоже, звонков куча. Сара снова лжет и говорит, что таблетки – чистая случайность, беспокоиться не о чем.

– Больше не повторится? – Голос Дженни звучит тревожно.

– Нет. Я обещала маме быть поаккуратнее, чтобы ей не пришлось еще раз пережить такое. Так скажите мне, насчет этого телеобращения, что там показывали?

Дженни понравилось, что показали милое видео Анны и одну из фотографий, что прислала продюсеру программы Дженни, однако мама расстроилась, что ее интервью зверски порезали.

– Они убрали все кусочки, где она говорила про других пропавших девушек, которых нашли, про то, что не нужно терять надежду, что малейшая информация поможет найти Анну живой.

Все замолкают.

Сара снова закрывает глаза.

И тут в палату входит ее мать и выпроваживает гостей, объясняя, что персонал и так сделал послабление, не стоит испытывать судьбу.

Друзья прощаются и еще раз просят прощения.

Мать Сары садится на зеленый пластиковый стул и начинает ерзать, нервно разглаживает юбку.

– Мама, что случилось?

– Ничего не случилось.

– Нет, случилось.

Мать наливает сердечных капель в пустой стакан Сары и доливает воды из пластикового графина. Потом долго смотрит на коробку сливочной помадки, как будто читает описание на обороте.

– Ладно. К нам опять пришли полицейские. Доктора, разумеется, сказали, что ты слишком слаба для общения с ними. Но, похоже, завтра мы едем домой, и они, конечно, захотят побеседовать с тобой. Наверное, тебе нужно знать. Подготовиться.

– О чем? О чем они хотят со мной поговорить?

– Вроде бы объявились еще свидетели из клуба. После телепередачи.

– Я уже все им рассказала. Все, что могла.

– Знаю, милая.

– Нет. Я не хочу снова разговаривать с ними.

– Хорошо, милая. Я понимаю. Не нужно расстраиваться. Я попытаюсь объяснить им, что тебе требуется отдых.

Сара откидывается на подушку, закрывает глаза и вновь пытается избавиться от голоса Анны в голове. От отчаянного выражения ее лица той ночью в клубе.

«Пожалуйста, Сара. Мне не по себе. Прошу тебя. Пожалуйста…»

По поводу моего обещания Тони не появляться больше одной в магазине в ранний час, пока не установят новую сигнализацию… Ага. Попробуйте-ка вытащить охваченного депрессией подростка из постели с первыми лучами солнца.

Люк обещал, что не уйдет с работы, пока не найдется замена, но в последние дни бродит словно зомби. Вид жутко усталый. Мы разрешили ему не ходить в школу еще несколько дней. Прямо и не знаю, как быть.

С самого утра я стучала ему в дверь, но ответа не получила. Позже заглянула – смотреть страшно. Попросила приехать, когда сможет. Тони в Бристоле, и у меня привычная дилемма: верность покупателям против безопасности и моего обещания Тони. Единственный плюс в том, что полиция очень предупредительна. Наверное, чувствуют вину, что мое имя стало известно. Теперь раз в день мимо дома и мимо магазина проезжает патрульный автомобиль – просто обозначить «присутствие». Они, похоже, совершенно уверены, что дело в каком-то придурке, но мы все равно ставим в магазине новую сигнализацию, и я пытаюсь убедить себя, что всё в ажуре.

А минус в том, что я решила поехать с утра одна. Люк недавно сдал на права, и Тони купил ему малолитражку, так что сын сразу подскочит, когда будет готов.

Пока я доехала до магазина, отправила Люку еще два сообщения. Ответа нет. Честно говоря, жаль, что он хочет бросить работу. Люк помогает мне по субботам лет с четырнадцати; он всегда обходителен и мил с посетителями. А потом, и дополнительные деньги Люку, и дисциплинирует. Помогает понять, что такое почасовая оплата – и упорная работа, и удовлетворение в конце трудового дня.

Тони отправился в Бристоль на важную встречу – решают, необходим ли ребрендинг хлопьев. Лучше ничего ему не говорить, а то расстроится и будет переживать, каково мне тут в темноте.

Так. Элла, соберись, время поджимает. Шесть украшений на стол к обеду в мэрии. Хорошая реклама и вполне регулярный заказ через службу кейтеринга, не хотелось бы их подводить. В этом проблема регулярного бизнеса: с одной стороны, ты благодарен и польщен, а с другой – боишься, что попадешь в зависимость.