Евгений Башкарев - Дедушка, не спи!

Контейнеровоз медленно двигался на выход из порта.

— А тебе? — спросил я. — Тебе здесь нравится? Ты не думал о том, что твоя мама была права, и лучше бы ты вместо моря выбрал карьеру доктора?

— Я никогда не был в море, — Миша облизал губы. Не смотря на влажный ветер, соль на коже быстро сохла и стягивала. — Мой отец рассказывал много всего, и из его историй я понял, что море это не так плохо, но и не так хорошо. Я всегда мечтал о месте, где было бы много хороших людей. Чтобы все поддерживали друг друга и помогали. Если бы мне удалось найти таких людей в море, я бы ушел туда навсегда.

Миша собрал горсть камешков вокруг себя и принялся кидать в воду. Озеро было спокойным, в отличие от бушующего моря. В сотне метрах от нас на берег накатывали волны. Их гребни я видел со стороны пляжа Алексино. Ветер гнал на город циклон, но пока что он ощущался слабо.

— Когда ты попадешь на свое первое судно, на нем будут десятки отличных ребят, — я попытался его подбодрить. — Уверен, нам повезет! Только бы достичь того момента.

— А если нет? — переспросил он.

— Такого не произойдет, — я хлопнул его по плечу. — Мы справимся!

Миша бросил оставшиеся камешки в озеро. Он был задумчив и расслаблен. Смотрел в сторону гор, словно притягивал их к себе. Тем временем ветер усиливался. Мы пошли вдоль обрыва, спустились к кромке воды, и немного постояли в низине, наблюдая, как уходит контейнеровоз. Я подумал о том, что чувствует команда, покидая порт, и решил, что моряки, привыкшие к постоянным прибытиям и отплытиям, не ощущают тоску по дому так, как ее бы ощущали мы. За этот год Новороссийск стал мне домом, но покидать его мне было легко. Я надеялся, что так будет со мной и в море.

Контейнеровоз таял в лучах полуденного солнца. Но, чем дальше становилось от нас судно, тем сильнее сгущались над ним тучи. За Суджукским маяком небо хмурилось, и море становилось темнее. Контейнеровоз шел навстречу циклону. Вскоре оба буксира отошли от него в стороны и повернули назад, а широкая корма судна продолжила свой путь, под тяжелые нависающие тучи.

Когда мы миновали первый ручей, Миша сказал:

— Я хотел поблагодарить тебя, за то, что ты делаешь для меня.

Я не понял, о чем идет речь, но перебивать не стал.

— Знаешь, я вспоминаю наши первые дни, Олега с Игорем и всю их компанию и понимаю, что если бы не ты, они бы меня съели.

Камыши обступили нас, и озеро скрылось вместе с частью суши. Дорогу перегородил второй, более широкий ручей, через который просто так было не перепрыгнуть. Находчивые ребята положили доски, но и по ним переходить ручей представляло опасность.

— Моя мама говорила, к придуркам привыкать бесполезно, — сказал я. — Им надо уметь давать отпор. Вот мы и дали. Насколько получилось.

— У тебя хорошо получилось, — Миша осторожно ступил на доску. Доска тут же ушла под воду, и тогда он переступил на покрышку, расположенную в самой глубокой части ручья. Через секунду Миша был уже на другой стороне. — Ты смелый парень, Дэн. Иногда я смотрю на тебя и не понимаю, почему мы еще дружим. Ты решительный, расчетливый, пусть у тебя не всегда получается добиться своего, но ты бы мог утирать нос таким ребятам, как Коля Розякин. А я привык к тишине. У меня сердце кровью обливается, если я слышу звон стекла.

— Всему свое, Мишань, — я ему сочувствовал и пытался успокоить. — У тебя другой характер. Другой менталитет. Пробуй меняться, подстраиваться, бороться за свое слово. Рота солдат — это сложный коллектив. Ты либо в нем, либо в ауте. Отец советовал мне всегда держаться друзей, тогда сложные люди будут обходить меня стороной. Наверное, сейчас так и происходит.

Миша хмыкнул и покрутил головой.

— Меня сложные люди стороной обходить не будут, — сказал он без улыбки. — Я для них магнит.

— Тебе только кажется, — заверил я.

Но Миша не зря поднял об этом разговор. Жизнь в роте менялась к худшему. Смелость некоторых курсантов переходила порог дозволенного и становилась абсолютно неконтролируемой. Вольности стали подвластны любые действия, совершаемые после того, как командир роты покидал рабочее место. И вот к чему это привело.

На следующий день мой дед снова организовал проверку кубриков, после которой мы попали в наряд. Эта новость не стала для нас сюрпризом. Командир выполнял обещанное, а старшина роты с радостью заполнял книгу.

В тот же день курсант Мордаков отмечал свой день рождения и, к сожалению, не придумал ничего более подходящего, чем отметить его с лучшими друзьями в родном кубрике. Вечеринка не обошлась без девочек, вольготно переступивших через причитания Миши. Его смена начиналась в девять вечера, а компания из четырех симпатичных девиц пришла в начале одиннадцатого. Если бы сегодня была суббота, возможно большую часть энергии, выработанной алкоголем, ребята бы спустили в ночном клубе. Но сегодня был понедельник. И сегодня ночной клуб открылся в нашей роте.