Хейди Перкс - Теперь ты ее видишь

Мне не понравилось, как это прозвучало. Но я не стала спорить, потому что она была моей мамой. И я ни к кому не могла бы обратиться с вопросом – правильно ли мы поступаем.

Незаметно для себя я впитала ее ложь, и в какой-то момент с годами мне стало легче говорить людям, будто он умер, чем признать тот факт, что мать намеренно выдумала такую ужасную историю. К тому времени, как я встретила Брайана, я даже не рассматривала возможность рассказать иную версию.

Когда я стала старше, то узнала маму достаточно хорошо, чтобы понять – она не вынесла бы жалеющих взглядов, перешептывания соседей за спиной, вопросов и домыслов: что же заставило в конце концов моего отца уйти. Или даже, возможно, – почему он продержался так долго. Я не знаю, винила ли мама себя за его уход – внешне она винила его, – но она посчитала, что все вокруг обвинили бы в этом ее.

Всё, что у меня осталось на память о нем, – это старая измятая фотография. Мы прижимались на ней лицами друг к другу, широко улыбаясь. Отец держал меня на руках, и мы оба откусывали от фигурной макушки одного мороженого.

Теперь я искала в его лице черты, которые помнила. Они присутствовали там, но прятались под морщинистой кожей, словно наросшей слоями на его щеках. Ярко-зеленые глаза теперь выглядели водянистыми и глубоко запавшими под седыми бровями. Годы отняли у меня ту единственную картинку в моей голове и заменили ее сейчас на этого старика, выглядевшего так потерянно и неуместно на моей кухне. Мне никогда не вернуть эти годы, подумала я, резко отвернулась от него, чтобы мое лицо меня не предало, и засуетилась, наполняя чайник.

Его внезапное появление вызвало у меня прилив неожиданных эмоций, с которыми я не могла справиться. Неужели я действительно тосковала по отцу?

– Как ты меня нашел? – спросила я, наконец.

«И зачем?» Я еще не знала, готова ли услышать ответ на этот вопрос.

– Я сперва нашел тебя в этом вашем «Фейсбуке», около года назад. – В его голосе послышались мягкие успокаивающие нотки. – Ты была под своей девичьей фамилией, и там говорилось, что ты работаешь в школе Сент-Мэри в Чидденфорде.

Я действительно создала однажды страницу, чтобы держаться в курсе школьных новостей, пока работала там, но никогда не писала постов и даже не потрудилась обновить информацию о себе, когда уволилась.

– Потом случилась забавная история, – продолжал отец. – У меня есть двоюродный брат, который живет неподалеку отсюда. Он хорошо знает местность и рассказал мне, где находится твоя деревня. – Он сделал паузу.

– Ну? – поторопила я.

– В один прекрасный день я подумал, что надо приехать и осмотреться вокруг. Я не надеялся на самом деле, что у меня появится шанс увидеть тебя, но случайно проходил мимо парка за углом от школы, и… – Он запнулся. – Я тебя сразу узнал. Я никогда не забывал твое лицо. С тобой была маленькая девочка. Она выглядела так похоже на тебя, – улыбнулся он, глядя на меня. – Копия тебя в ту прежнюю пору.

– Итак, ты меня увидел. И что потом? – спросила я резко.

– И тогда я пошел за тобой, – ответил отец, опуская взгляд в стол.

– Ты проследил за мной?

– Я знаю, знаю, это ужасный поступок, я просто… ну, я должен был подойти и заговорить с тобой, но у меня не хватило смелости, – признался он. – Я колебался целую вечность, пока ты не встала и не собралась уходить, и я не хотел всё испортить. Я сам не знал, что я хочу сказать, и… – Он усмехнулся. – Теперь, когда я здесь, я всё еще боюсь, что поступаю не очень правильно.

Я притопила чайный пакетик в чашке, плеснула туда немного молока и повернулась обратно к гостю. Мой отец неловко ерзал за столом. Он пришел сообщить, что умирает? Я задумалась. Имеет ли это значение для меня?

– Это шок для тебя, я знаю, – сказал он. – Увидеть меня на своем пороге.

– Думаю, какая-то часть меня всегда представляла, что однажды это может случиться.

– Надеюсь, я не расстроил тебя? – Отец посмотрел на меня с проблеском надежды, пытаясь поймать мой взгляд, но не смог долго выдерживать его.

– Я более чем заинтригована, – отозвалась я ровным тоном, стараясь казаться отстраненной. Частенько я смотрела на Брайана и думала, что детям лучше вовсе без отцов, но мой собственный никогда не давал мне шанса это выяснить.

Я вручила ему чай, и он обхватил кружку своими большими ладонями, притянув ее к себе и внимательно изучая колебания жидкости внутри.

– Я сожалею, – сказал он просто.

– О чем ты сожалеешь теперь? – спросила я его, крепко прислонившись спиной к раковине и изо всех сил сжимая собственную кружку. Внезапное отчаянное желание услышать его извинения удивило меня.