Тайлер Мерсер - Ад Феникса

Сев в автомобиль, Нил бросил кожаную сумку на пассажирское сидение. Посмотрев в зеркало заднего вида, он улыбнулся во все тридцать два и обнаружил застрявший кусок курицы между зубов.

— Твою мать... Что? Да это я не тебе! Короче, Марк, ты сам знаешь, что на кону. Мы не бракоразводное дело ведем, ты же это понимаешь? Уверен, что понимаешь! Здесь замешаны очень серьезные люди, и если все выйдет из-под контроля, то вместо поездки с детьми на следующий уикенд, мы отправимся плавать по рекам Гудзона. Надеюсь, я ясно выражаюсь?

Выслушав испуганную речь помощника, Нил выплюнул кусок курицы в открытое окно.

— Здорово, Марк. Я очень рад, что мы пришли к взаимопониманию. Большие бабки — много нервов. Ты знал на что идешь, подписываясь на это дело. Подкупи, испугай, надави. Черт, да если нужно, отрежь ему палец, чтобы до него, наконец, дошло, что шутки давно кончились. Либо он возьмет деньги и скажет то, что нужно, либо его задница разлетится на части от случайной гранаты в окно его вонючего фургончика с мороженым. Так ему и передай. Обычно после этого все они становятся более сговорчивыми.

Сбросив вызов, Нил кинул телефон на приборную панель машины. Посмотрев по сторонам, пряча лицо от солнца, он опустил козырек и увидел фотографию дочери. Десятилетняя Эбигейл с длинными, светлыми волосами смотрела на Нила со снимка.

— Черт, пекло как из жопы самой преисподней, — переключив коробку передач, Нил выехал со стоянки на дорогу, радостный попутному ветру.

Марк, конечно, еще молокосос, но дело свое знает. Особенно если до него правильно донести мысль. Так сказать, замотивировать. Если свидетель на суде произнесет нужные слова, то можно считать, что дело в шляпе. Он единственный кто видел лицо налетчика на ювелирный салон. А брюликов там было украдено порядочно. Если клиент выйдет сухим из воды, доля Нила будет весьма и весьма велика. Марк тоже не останется в стороне. Парень с мозгами. С такими людьми приятно работать.

Проезжая очередной перекресток, Нил подумал о своей малютке. Эбигейл звонит только тогда, когда ей нужны деньги. Бывшая жена настроила дочь против Нила так сильно, что задобрить ее можно лишь банкнотами. Причем суммы с каждым годом увеличиваются. Простым «Айфоном» уже не отделаться.

Перед домом Нил заехал в магазин и купил пару бутылок дорогого вина. Красное полусладкое. Любимый сорт. Вот уже несколько лет он не может вспомнить ни одного дня, чтобы за ужином его губы не прикоснулись к бокалу с бордовой жидкостью.

Нил поставил машину в гараж, вышел во двор и оглядел свой скромный двухэтажный домик в пригороде Глум Сити. Ничего особенного. Не огромная вилла воротил с Уолл Стрит, но и не та халупа, в которой он жил с женой и маленьким ребенком десять лет назад. Как бы то ни было, жизнь с каждым новым днем все больше идет в гору. Для грусти нет причин.

Приняв прохладный душ, переодевшись, Нил закинул полуфабрикат свиной рульки в духовку и налил себе целый бокал вина. По телевизору показывали футбольный матч и на какое-то время он смог отвлечься.

На журнальном столике завибрировал сотовый телефон. Посмотрев на дисплей, Нил растекся в улыбке.

Эбигейл…

В кои-то веки дочка решила позвонить первой.

— Алло.

— Папа, привет. Как ты? — бархатный голос, который всегда согревает сердце.

— Все хорошо, Эби. Как у тебя дела? Как мама?

— Ты же ее знаешь, вечно все нужно делать, как она сказала. Бесит. Уроки, экзамены в школе. Подготовка к взрослой жизни.

— Я так по тебе соскучился, Эбигейл, — Нил поставил пустой бокал на стол и глубоко выдохнул. Алкоголь дал о себе знать. — Может, я приеду на следующих выходных к вам в гости? Как ты на это смотришь?

В трубке повисло тяжелое молчание. Нил крепко зажмурил глаза, понимая, что произнес глупость. Ни дочь, ни бывшая жена особо не обрадуются его появлению.

— А знаешь, папа, — выпалила Эбигейл. — Думаю, это будет отличная идея.

От неожиданности Нил не знал, что сказать.

— И еще кое-что…

— Что… что дорогая?

— Ты прости меня за прошлое.

— Не начинай, — выдавил Нил, хотя хотел упрекнуть бывшую жену во всех смертных грехах.

— Нет, я должна сказать. Просто мама столько говна в уши мне налила…

— Нельзя так говорить, — перебил ее Нил. — Она твоя мама.

— Да пофиг, пап.

Нил сел поудобнее на своем кожаном диване и широко улыбнулся. Ей всего тринадцать, а она уже все понимает. Возможно, их отношения еще не до конца потеряны. Сердце застучало чаще. Щеки налились румянцем. Приятное чувство. Протерев пальцем высокие залысины, Нил прислушался.