К Тюдор - Меловой человек

Они ладили и очень подходили друг другу. Им нравилось одно и то же, хотя мне казалось, что в отношениях всегда приходится идти на компромисс и привыкать к тому, что нравится твоему партнеру, чтобы его порадовать. Даже если тебя от этого воротит.

То же самое и с друзьями. Меня воротило от Люси, но я делал вид, что она мне нравится, — ради Хоппо. В то время я встречался с девчонкой, которая была младше меня на год. Ее звали Энджи. У нее были волнистые вытравленные светлые волосы и довольно-таки изящная фигурка. Я не был в нее влюблен, но она мне нравилась, и с ней было довольно просто. Нет, не в том смысле, хотя, честно говоря, и недотрогой ее не назовешь. Просто она ничего не требовала. Учитывая то, что творилось в моей жизни, — папа и все такое, — именно в этом я и нуждался.

Несколько раз мы с ней ходили на парные свидания с Хоппо и Люси. Нельзя сказать, что Энджи и Люси имели много общего, но Энджи была приветливой, милой девушкой и легко находила общий язык с людьми. Здорово то, что рядом с ней мне не приходилось также притворяться милым и пытаться найти с ними общий язык.

Мы побывали в кино, потом в пабе, но затем — это как раз был выходной — Хоппо вздумалось немного изменить программу.

— Давайте сходим на ярмарку, — предложил он.

Мы тогда как раз сидели в пабе. Но не в «Быке». Отец Толстяка Гава ни за что не согласился бы продать нам выпивку. Это был паб в городском отеле «Уитчиф». Его владельцу было плевать на то, что нам всего шестнадцать.

На дворе был июнь, так что мы сидели на улице, на заднем дворе — крошечном пятачке, заставленном скрипучими деревянными столами и скамеечками.

Люси и Энджи с удовольствием согласились. Я промолчал. Я не был на ярмарке с того самого ужасного дня. Не могу сказать, что я намеренно избегал ярмарок и парков развлечений, мне просто не хотелось туда ходить.

Нет, вру. Мне было страшно. Я отменил поездку в «Торп-парк» прошлым летом, сославшись на расстройство желудка, и это была почти правда. Каждый раз, когда я думал о подобных развлечениях, мой желудок сводило спазмом. А перед глазами возникала Девушка с Карусели — я снова видел, как она лежит на земле рядом с собственной оторванной ногой и прелестным, но смятым в лепешку лицом.

— Эд? — Энджи сжала мое бедро. — Что скажешь? Пойдем завтра на ярмарку? — А затем шепнула мне на ухо чуть пьяным голосом: — Если пойдем, я позволю тебе кое-что в «Призрачном поезде».

Идея была заманчивой. До этого Энджи позволяла мне «кое-что» только в скучной обстановке моей комнаты. Я выдавил из себя улыбку:

— Ага. Хорошая идея.

Ничего хорошего в ней не было, но я не хотел, чтобы меня считали трусом: Энджи и даже Люси, которая как раз смерила меня странным взглядом. Мне он не понравился. Как будто она знала, что я вру.

В тот день на ярмарке было очень жарко. Прямо как тогда. Энджи сдержала свое слово. И хотя я не получил того удовольствия, на которое рассчитывал, после «Призрачного поезда» мне было трудновато ходить. Но эффект довольно быстро испарился, когда я увидел, где мы оказались. Прямо возле карусели.

Почему-то до этого я не обращал на нее внимания. Может, потому, что ее загораживала ярмарочная толпа, или потому, что все мое внимание было сосредоточено на крошечной обтягивающей мини-юбке Энджи и на том, что скрывалось под ней.

А теперь я стоял, как парализованный, и смотрел на бегущих по кругу лошадок. Музыка «Бон Джови» рвалась из скрытых где-то динамиков. Девчонки пищали от восторга. Карусель кружилась и кружилась…

«Кричи, если хочешь быстрее…»

— Эй! — Хоппо выглянул у меня из-за плеча и перехватил мой взгляд. — Ты в порядке?

Я кивнул, потому что не хотел выглядеть тряпкой перед девчонками.

— Ага.

— Тогда, может, пойдем на карусель? — спросила Люси, обвив руками шею Хоппо.

Это прозвучало совершенно нейтрально, но я до сих пор уверен, что она не просто так это предложила. Как-то неискренне. Как-то лукаво. Как будто она что-то знала. И получала удовольствие, испытывая меня.

— Я думал, мы собирались пойти на «Метеорит», — сказал я.

— Можем и потом. Да ладно, Эдди, будет весело.

Кстати, меня просто передергивало, когда она называла меня Эдди. Это детское имя. Мне было шестнадцать, и мне нравилось, когда меня называли Эдом.

— Просто мне кажется, что карусель — это отстой. — Я пожал плечами. — Но если хотите — пожалуйста, давайте поболтаемся, мне плевать.

Она улыбнулась:

— А ты что скажешь, Энджи?

Я знал, что она ответит, знала и Люси.