Шери Лапенья - Посторонний в доме

Непохоже, что она притворяется, будто ничего не помнит. Фултон подозревает, что она хочет выяснить, что случилось той ночью, так же сильно, как и ее муж.

Вечером – прошло почти сорок восемь часов с момента аварии – Том вышел из больницы и направился к машине в дальнем конце стоянки. Сегодня Карен казалась расстроенной и рассеянной. Визит полицейских встревожил их обоих. Ему невыносима сама мысль о том, что у Карен будет судимость, что, возможно, она сядет в тюрьму, пусть ненадолго (он погуглил, какое наказание полагается за неосторожное вождение в штате Нью-Йорк). Он глубоко вздохнул. Возможно, судья проявит снисходительность. Том должен быть сильным, поэтому он попытался на время выбросить полицейских из головы.

По дороге домой Том думал о Карен, об их совместной жизни. Они были так счастливы, все шло так хорошо… А теперь это.

Они познакомились, когда она временно устроилась в компанию, где он работает бухгалтером. Между ними сразу вспыхнуло влечение. Он едва дождался, когда истечет ее контракт, чтобы пригласить на свидание. И все равно беспокоился, потому что раньше уже обжигался. Пообещал себе, что не будет торопиться, сначала узнает ее. И казалось, она хочет того же. Поначалу она была сдержанной. Он решил, что, возможно, она тоже обжигалась.

Но она совсем не походила на женщин, которых он знал. Не пыталась играть в игры. Манипулировать. Ничто в ее поведении не казалось тревожным звонком. Никогда.

Должна быть причина, почему она так поступила. Наверное, кто-то выманил ее из дома под ложным предлогом. Когда к ней вернется память, она все объяснит.

Том знал, что Карен напугана. Ему и самому было страшно.

Он поставил машину возле дома и тяжело поднялся по ступенькам. Оказавшись внутри, устало осмотрелся. В доме беспорядок. На кухне полно немытой посуды: в раковине, на столе. Он ел как попало в перерывах между поездками в больницу.

Нужно убраться. Нельзя, чтобы Карен вернулась и увидела беспорядок – ей будет неприятно. Он начал с гостиной: расставил все по местам, унес чашки на кухню. Пропылесосил ковер, протер с помощью чистящего средства для стекла и бумажных салфеток стеклянный кофейный столик. Потом принялся за кухню. Запустил посудомоечную машину, протер поверхности и наполнил раковину горячей водой со средством для мытья посуды, чтобы вручную помыть стеклянный кофейник. Поискал резиновые перчатки, которыми пользовалась Карен, но не смог найти. Опустил руки в горячую мыльную воду. Ему хочется, чтобы Карен, вернувшись домой, думала о выздоровлении, а не об уборке.

Карен в палате одна, когда доктор Фултон заглядывает к ней последний раз за день. Уже поздно, в больнице тихо, Карен почти засыпает. Доктор садится на свободный стул у кровати и нерешительно произносит:

– Я кое о чем хотел вам сказать.

Она заметила неуверенность в его взгляде и напряглась.

– Когда вас привезли, вы были не в себе, – начал он. – Бредили.

Сонливость улетучилась, ее охватила тревога.

– Повторяли чье-то имя. Помните?

Она застыла.

– Нет.

– Я забыл, но медсестра сказала, что вы звали какого-то Роберта. Это имя вам о чем-нибудь говорит? – он пытливо взглянул на нее.

Ее сердце пустилось вскачь.

Она медленно, поджав губы, словно глубоко задумавшись, покачала головой.

– Нет, – ответила она. – У меня нет таких знакомых.

– Хорошо, – сказал доктор Фултон, вставая. – Просто подумал, что стоит проверить.

– Вряд ли это имеет какое-то значение, – ответила Карен. Дождалась, когда доктор подойдет к двери, и в последнюю секунду добавила: – Думаю, не надо рассказывать об этом мужу.

Он повернулся и посмотрел на нее. Их взгляды на мгновение встретились. Потом он коротко кивнул и вышел из палаты.

На следующее утро Том, только-только выйдя из душа, услышал звонок в дверь. Он уже надел джинсы, футболку, расчесал влажные волосы. Собирался ехать в больницу – еще один отгул на работе. Только что поставил кофе.

Том понятия не имел, кто мог заявиться к нему в такую рань. Еще даже восьми нет. Прошлепав босиком до двери, он выглянул в окошко. За дверью – Флеминг.

При виде полицейского Том ощутил приступ раздражения. У него и так забот по горло, и он уже рассказал вчера копам все, что знает. Он больше ничем не может помочь. Почему бы Флемингу не убраться восвояси и не оставить их в покое до тех пор, пока к Карен не вернется память?

Но дверь он открыл, нельзя держать полицейского в форме за порогом.