Андреас Грубер - Сказка о смерти [litres]

– Куда вы идете? – крикнул ему вслед Хаузер.

– В соседний дом, – ответил Снейдер. – Я опрошу мальчика.

– Он не разговаривает.

– Но это пока.

Пит ван Лун открыл дверь в кабинет доктора Кемпен и впихнул Ханну внутрь. Затем быстро закрыл за собой дверь. Пока Ханна стояла у шкафа с папками, он обыскивал ящики Кемпен. Наконец нашел связку ключей и запер дверь изнутри.

«Запасной ключ! Черт!»

Кемпен не заметит, что кто-то был в ее кабинете и не поднимет тревогу.

Пит все еще держал в руке чайную чашку.

– Где она стояла?

Ханна подумала, потом кивнула на неправильное место рядом с монитором.

Пит внимательно посмотрел на нее, затем принялся рассматривать столешницу в свете, падавшем из коридора через стеклянную дверь.

– Неплохая попытка. – Он провел пальцем по поверхности стола. – Но край чашки оставил здесь отпечаток. – Он поставил чашку рядом с компьютерной мышкой. – Не пытайся быть умнее меня.

Затем открыл единственное во всем здании окно без решеток и уставился в темноту. Снаружи бушевал шторм. Капли дождя барабанили по металлическому подоконнику.

Он подтолкнул Ханну к окну.

– Сначала ты!

Она начала сопротивляться, но Пит схватил ее за предплечье.

– Мы оба сейчас спрыгнем вниз.

– Нмм… – замычала она через кляп.

– Да! И не надейся, что Кемпен заметит приоткрытое окно. Каждый понедельник в семь часов утра приходит уборщица и прибирает в комнате. Она решит, что это Кемпен забыла про окно, и закроет его. А когда позже в кабинет войдет сама Кемпен, то уже ничего не заметит.

– Ни…го… не… выы…дет!

– Все получится. А теперь давай! – Он подтолкнул ее к окну.

Волна холода охватила Ханну. Она в панике замотала головой. Вспомнила ночной кошмар, как она срывается из окна своей квартиры и падает на скалы. Она ни за что не будет прыгать на три метра вниз в темноту.

– У тебя есть два варианта, – прошипел Пит. – Или ты умрешь сейчас, и я утоплю твой труп в море – или останешься в живых, но тогда ты должна пойти со мной. Тебе решать!

Она села на подоконник, и Пит перекинул ее ноги за окно. Ветер заставлял ее дрожать и ежиться.

– Это всего три метра. Внизу узкая гравийная дорожка, которая ведет вокруг здания. Рядом скалистый обрыв. Так что сгруппируйся и откатись в сторону, когда достигнешь земли.

– Н… – замычала Ханна, но Пит вытолкнул ее из окна.

Как и в ночном кошмаре, полет показался ей бесконечно долгим – словно время остановилось. Она думала об отеле своего отца, учебе на психолога, младшей сестре Эмме и предостережении родителей – не менять фамилию, ни в коем случае не подавать заявление на работу в этой тюрьме и не встречаться с Питом ван Луном. Ей следовало оставить прошлое в покое и постараться справиться со смертью Сары иным способом. Как это сделал отец, который с головой ушел в работу, или мать, которая на общественных началах стала заботиться о детях-сиротах, или Эмма, которая интересовалась искусством и изображала свои кошмары в сюрреалистических картинах. Каждый нашел свой путь – но ее был самым тяжелым. Она хотела понять зло, осознать его причины, и для этого ей нужно было попасть в логово львов.

Ее мысли резко оборвались, когда она ногами больно ударилась о землю, а ее ботинки зарылись в гравий. От удара все ее тело сжалось, из легких выбило воздух. О том, чтобы сгруппироваться и куда-то откатиться, не могло быть и речи, тем более что руки у нее были связаны.

Ханна почувствовала, что подвернула ногу, а потом опрокинулась и больно ударилась грудью и головой о камни. У нее был сильный ушиб плеча, со лба текла кровь, а ребра казались переломанными. Ханна лежала на земле безжизненным мешком. Ветер трепал ее волосы, и она жадно втягивала ноздрями воздух. «Этот чертов кляп!» Состояние, когда ты не можешь вытащить изо рта носовой платок и вдохнуть воздух, становилось невыносимым.

В следующий момент рядом с ее головой на камни шлепнулась спортивная сумка. Ханна услышала над собой шум. Пит сидел на подоконнике. Он прикрыл окно, насколько это было возможно снаружи, и спрыгнул в темноту. Жестко приземлился рядом с ней, откатился в сторону и в следующий момент уже вскочил на ноги. Его лицо было перекошено от боли – вероятно, из-за многочисленных ушибов в результате побоев.

– Я же сказал, сгруппироваться, дура! – прохрипел он. «С завязанными на спиной руками, придурок?»

Он потянул ее за предплечье вверх. Из-за резкой боли в лодыжке нога подворачивалась.