Эллен Грин - Лабиринты веры

Джоанна устремила взгляд прямо перед собой. В глубокой задумчивости. Я знала этот взгляд.

– Она никогда не показывала ее тебе, но хранила ее, рискуя тем, что ты можешь найти ее… Где она была? Где ты ее нашла?

Я встала и поманила ее за собой:

– Пошли.

Викторианский особняк был перестроен и осовременен, но его характер и несущие структуры остались нетронутыми. Мы поднялись на второй этаж и вошли в комнату Клэр.

Цвет окрашенных стен был где-то между серым и бледно-голубым, деревянную отделку покрывал лак цвета орех. Я посмотрела на кровать. Тапочки Клэр так и стояли на полу, где она их оставила, как будто ждали ее. На тумбочке лежала книга с торчащей из нее закладкой, которая отмечала последнюю прочитанную ею страницу. Я взяла книгу. La Prochaine Fois . Я открыла первую страницу и хмыкнула. Клэр читала Марка Леви. Слишком низкопробная литература для нее, пусть и на французском. Джоанна подошла ко мне.

– Что это? Что это значит? – Она указала на название.

– «Следующий раз». До следующего раза, Клэр. – Я бросила книгу на тумбочку и пошла к кладовке.

В кладовке была оборудована маленькая гардеробная. Я отодвинула одежду – всё в идеальном состоянии, каждый предмет на своей вешалке – и опустилась на колени в углу. Низенькая деревянная дверца была заперта на крючок. Я открыла ее и заползла в чулан. Он располагался под лестницей на третий этаж. Потолок был скошенным и низким, так что встать нельзя.

Джоанна с определенными трудностями пролезла вслед за мной.

– Жуть какая…

В чулане было душно и темно. Я достала из дальнего угла белую коробку и подтолкнула ее к подруге.

– Вот.

Она достала альбом со школьными фотографиями. Потом – тот самый конверт. Затем вытащила платье и растянула его между руками, разглядывая.

– Кто-то сшил это платье вручную, – сказала она, разглядывая изнанку. – Прикольный гиппопотамчик.

– Что?

– Ты что, не видела? Тут на спине гиппопотам. – Джоанна повернула платье так, чтобы я смогла увидеть вышивку.

Я провела рукой по платью и пальцами почувствовала то место, где нитка была толще. Неожиданно вспышкой всплыло воспоминание. Когда я была в этом платье, у меня случилась истерика. Я то ли потерялась, то ли осталась одна. Я тогда была очень маленькой.

Джоанна пихнула меня в бок:

– Что там еще?

– Только школьный альбом и вот это платье. Еще ее паспорта. – Я бросила ей на колени пачку паспортов.

Джоанна принялась листать их, изучая фотографии и штампы.

– Выдан в тысяча девятьсот девяносто втором. А она много путешествовала… Очень много. – Все страницы были заполнены знакомыми штампами Иммиграционного контроля, указывавшими на то, когда она выезжала из Соединенных Штатов и когда въезжала обратно. – Девяносто третий, девяносто четвертый, девяносто пятый – она постоянно ездила в Европу… Девяносто шестой. Много поездок с маленьким ребенком. Ты что-нибудь помнишь?

Я на секунду задумалась:

– Мы ездили во Францию навещать бабушку, но я не помню, чтобы мы ездили куда-то еще.

– Вот, начало девяносто шестого; похоже, она месяц провела в Испании. Потом поехала в Марокко. Ты не помнишь? Рынки? Пустыня и верблюды? Сколько тебе тогда было, три или четыре?

– Нет. Ничего не помню.

– Гм. А что ты помнишь?

– Помню это платье. – Я дотронулась до голубой клетчатой ткани. Какие-то крики и суета, меня кто-то грубо хватает. И куда-то бежит. Хаос и, кажется, кровь. И лица. Лицо Клэр. Это было мое первое воспоминание о том дне, когда я была в этом платье. Но Джоанне я рассказывать об этом не собиралась.

Она перебросила мне паспорта:

– Я от этого начинаю нервничать. Всё, иду вниз.

Она выползла в гардеробную. Я услышала шаги на лестнице, потом открылась входная дверь. Я решила, что дверь открыла Джоанна, но, войдя в кухню, обнаружила, что там никого нет.

– Ты оставила входную дверь нараспашку, – заявила она, появляясь позади меня через несколько минут.

– Я? – Нет, я точно помнила, как заперла ее после того, как мы с Джоанной вошли в дом.

– Наверняка. Я зашла в туалет наверху, а когда спустилась, она была широко открыта. Я бы на твоем месте запирала все замки. От всей этой истории мурашки по спине ползут.

Но я же слышала шаги на лестнице. Я же не сумасшедшая. Если спускалась не Джоанна, то кто? Неужели все это время в доме был кто-то чужой? Я подбежала к входной двери и накинула цепочку.

Джоанна встала позади меня и сложила на груди руки.

– Ты в порядке? – Я едва заметно кивнула. – Итак, сколько раз за последние, скажем, пару лет ты побывала под лестницей?