Майкл Смит - Те, кто приходят из темноты [litres]

– Ты закончил?

– Нет. Мэдисон, ничего не будет, пока ты не скажешь, куда мне прийти, чтобы встретиться с тобой. Скажи, и мы поговорим. И я узнаю то, что тебя интересует. Но ты мешаешь мне делать мою работу.

– Ты уже сделал свою работу, – сказала она. – И получил за нее деньги. Несмотря на то, что нарушил полученные указания. Из чего следует, что у меня нет оснований тебе верить.

– Что я сделал не так? Я пришел к тебе…

– Слишком рано. Тебе следовало подождать до тех пор, пока мне не исполнится восемнадцать, как и всегда, но ты хотел получить свое сейчас, и тебе было наплевать на то, что я не готова. Но все дело в том, что я готова. Я всегда была готова взять ситуацию под контроль. Впрочем, ты это должен помнить. В любом случае тебе лучше не забывать.

– Послушай, – сказал мужчина, – произошел несчастный случай, вот и все. Ты упала на пляже. Ты увидела меня и подумала, что я хочу причинить тебе вред. Ты попыталась убежать и ударилась головой. Тебе было больно. Вот почему ты иногда отключаешься. Вот почему у тебя появились эти странные…

– Заткнись, Шеперд. Я хочу тебя попросить, чтобы ты кое-что нашел. Потом я повешу трубку. Через пятнадцать минут я позвоню тебе еще раз из другого места. Если ты не дашь мне нужной информации или обманешь меня, я сделаю так, что твоя жизнь станет по-настоящему трудной. Начну кое-что рассказывать. Ты понимаешь?

– Мэдисон, ты должна мне верить. – В его голосе появилась вкрадчивость, но Мэдисон знала, что это фальшь – он старается выглядеть слабым, выведенным из равновесия, рассчитывая, что она не отнесется к нему серьезно, как он того заслуживает. – Я сделал все, что ты хотела…

– Нет, – холодно сказала она. – Вовсе нет. Тебе еще только предстоит это сделать. Тебе и всем остальным.

Она сказала ему, что ей нужно, и положила трубку, не дожидаясь ответа. Посмотрела на часы и направилась к лифтам. Это был довольно большой отель. Она может пятнадцать минут погулять по коридорам, не привлекая к себе особого внимания, подумала Мэдисон. Все лучше, чем болтаться по улицам.

Направляясь к лифту, Мэдисон прошла мимо стройной молодой женщины в элегантном костюме. Ее глаза блестели, а волосы были тщательно уложены. Мэдисон уловила слабый аромат кофе и мяты и поняла, что женщина сидит в одиночестве в своем номере, приводя себя в порядок перед скучной деловой встречей, и повторяет сейчас заветные мантры, чтобы убедить себя, что она уже взрослая, а вовсе не маленькая девочка.

– Отличные сиськи, – сказала Мэдисон.

Двери лифта закрылись, но Мэдисон успела увидеть выражение ее лица.

В то время, когда лифт с Мэдисон поднимался вверх, к окраине города быстро приближалась машина. За рулем сидел Саймон О’Доннелл. Элисон устроилась на пассажирском сиденье с двумя картами и сотовым телефоном. Она только что закончила разговор с каким-то человеком из Бюро розыска пропавших лиц полицейского департамента Сиэтла. Его звали Бланшар, и Элисон показалось, что он отнесся к ней серьезно. Во всяком случае, он согласился с ними встретиться.

– Мы будем съезжать здесь? – спросил Саймон.

– На следующем повороте, – ответила Элисон. – Так мне кажется. Я должна бы помнить, но…

– Я знаю, – сказал он. – Прошло немало времени.

А именно десять лет, это удалось легко вспомнить, потому что они уехали из города вскоре после того, как решили назвать своего ребенка в честь улицы, на которой они познакомились. Саймон начал менять полосы, действуя со своей обычной осторожностью. Прежде это ужасно раздражало Элисон. Но только не сейчас.

Последние сутки они провели в таком отчаянии, что с этих пор течение времени уже никогда не станет прежним. Полиция сказала, что девочку, возможно, видели в аэропорту, где она пыталась пройти к самолету на Портленд, но ей помешали это сделать, а потому ничего не оставалось, как просто ждать. Что они и делали. Но, кроме того, они разговаривали. Исчезновение смысла их жизни оставило такую пустоту, что скрывать что-то друг от друга стало глупо. Элисон признала, что встречалась с мужчиной, которого Саймон никогда не знал, и поклялась – искренне, – что все ограничилось дружбой. И, говоря это, она вдруг поняла, что между ними ничего и не было.

Кроме того, многие вещи, которые казались ей нелогичными в поведении Саймона, вдруг стали совершенно нормальными. И дело было не в том, что они исчезли, их не унесло порывом ветра. Ведь если кажется, что все в жизни не так, возможно, это доказывает обратное. Ну не может быть все неправильно в этом мире. И Саймону – на этот раз – хватило такта ничего не говорить вслух. Впрочем, слов и не требовалось. Элисон все поняла сама, где-то в процессе их долгого разговора или во время нескольких часов сна, которые за ним последовали. Это ничего не решило, ничего не исправило, но многое изменилось, предстало в ином свете, и на мгновение ничего другого больше и не требовалось.